Я рассмеялась:
– Ладно, давай еще парочку-другую, я возражать не стану…
Даррен облегченно вздохнул:
– Сексапильная – как тебе? А чуткая, внимательная – что скажешь?
– Ничего, нравится.
Иногда я спрашиваю себя, что было бы, прими я этот разговор всерьез? Начни я высказывать все, о чем думала, но держала при себе? Ведь он до сих пор этого не понимает. Я серьезно.
Готовясь к велопробегу в честь дня рождения Даррена, мы купили две подседельные сумки, по три пары велосипедных шорт на каждого и заказали номера в гостиницах Сейвилла и Саутгемптона – ночевку с завтраком. Отпраздновать решили пораньше, а велопробег устроить в выходные, на День поминовения. На лето мы сняли часть дома в Монтоке, в нем и рассчитывали провести последнюю ночь велопробега и потом на поезде вернуться домой. Все складывалось идеально, как Даррен и любил. В конце марта начали тренироваться, катаясь до Уэстчестера, или через мост Джорджа Вашингтона, или же в сторону Кони-Айленда. Даррен распорядился упаковать в велосипедные сумки еду, одеяла и воду, чтобы устраивать по дороге импровизированные пикнички, а заодно нагрузить велосипеды, тем самым приблизив тренировки к реальным условиям велопробега. Последний маршрут пролегал через Бруклинский мост на Манхэттен, а потом – до самого Клойстерса. День выдался великолепный, солнечный, но не жаркий, мы крутили педали и хохотали по каждому пустячному поводу, и если я стала бы сейчас все пересказывать, это вовсе не показалось бы тебе смешным.
– Как мне все-таки повезло, что я встретил тебя, – сказал Даррен, когда мы вернулись домой.
– Обоим повезло, – отозвалась я, – мы с тобой оба нашли друг друга.
И в тот миг мы действительно это чувствовали. Так и было на самом деле.
В утро, когда мы собрались выезжать, я встала пораньше. При воспоминании о нашей последней долгой тренировке меня охватило приятное волнение, хотя на душе было чуть-чуть тревожно. Нам с Дарреном предстояло довольно долго пробыть вместе, столь долго еще не приходилось. Мне казалось, что для нас это – своеобразный испытательный пробег и от него зависит наше будущее. А что, если нам надоест быть вместе, если мы устанем друг от друга до тошноты? И более того, если не надоест – что тогда?
Но тут проснулся Даррен, перевернулся на другой бок, и наши головы оказались на одной подушке.
– Как я тебе благодарен за то, что едешь со мной, – прошептал он. – Все будет великолепно. И я вот что еще хочу сказать: если понадобится остановиться и отдохнуть или вдруг захочется на поезде прокатиться, не переживай, это нормально. Жилы рвать не станем, договорились?
