Оба и сами понимали, что разогревала эту конкуренцию коварная морская свинка, которой хватало пары слов для успешной манипуляции «квартирантами». Но ничего с этим не могли поделать, так как доводы Чини казались бетонными, да и какой с девочек спрос? Что они понимают в поединках и состязаниях?
Знания добывались днём. Шлифовать мастерство на мечах, копьях и топорах, практиковаться в стрельбе и метании дротиков при свете факелов приходилось ночью, когда Академия погружалась в сон. Сотник Брод, словно сговорившись с Хомо, гонял до седьмого пота, и отпускал лишь за полночь. Наставник неплохо подружился с говорящей свинкой, проводя долгие часы в беседе со зверьком на плече, пока юные магики отжимались, подтягивались и получали ссадины, синяки и порезы.
На сон отводили пять-шесть часов. Разбитые, выжатые досуха, студиусы засыпали без снов. На еду в столовой накидывались с аппетитом за троих, мало обращая внимания на косые взгляды сокурсников, больше предпочитающих есть по этикету. В этом плане Андрен быстро проникся к орку, предпочитающему есть мясо руками, а не вилками с ножиком. Так оказывалось быстрее и эффективнее. Разговаривать за столом было точно некогда. Потому снова приходилось слушать Чини, которая набирала себе злаковых и зелени про запас, устраивая пир когда захочет.
Порой, подскакивая ночью от судорожно сокращающихся мышц или отключаясь прямо посреди уроков в аудитории от бесконечной усталости, Андрен выл от постоянной боли в теле и голове, но проходил ещё один тяжелый день, пролетала неделя, за ней месяц и год и со временем этот тяжелый распорядок дня стал так же привычен, как умение дышать.
Магик рода человеческого с каждым новым месяцем тренировок понимал, что из тощего хиляка на казённых харчах, он превращается в достойного соперника Рэджи. А ради этого стоило трудиться, не покладая рук. Но ещё он становился умнее. И книги, которые весили ничуть не легче дротика, а иногда и меч, развивали эти мысли, рассказывая интересные истории. Он перестал шлёпать губами, зачитываясь про себя. Мир вокруг исчезал и перед глазами появлялся другой, более красочный и глубокий. Картины прошлого, беседы с великими мыслителями, истинные знания и постулаты настоящего — всё вставало перед Андреном и он отказывался это забывать.
Магия шаг за шагом обнажала неведомые тайны. Теория объясняла естественные магические процессы. Андрен быстро понял, почему многие вещи стоило сначала объяснить, только потом показывать. Это правило было написано кровью тех, кто доходил до всего первым. Первые постулаты писались Архимагами, чтобы прочие магики выживали, не в силах пережить подобные опыты сами. Ректоры не скупились на красочные демонстрации, показывая, что будет с теми, кто не готов делать вещи правильно.
