«Вы против машин, капитан Соколин? — слышит он внезапно насмешливый резкий голос полковника, — Отрицаете роль техники?»
На последнем дивизионном разборе полковник не понял его, нарочно выставил в смешном виде перед всеми командирами. Соколин против теории Фуллера, а не против машин. Он за подчинение машины человеку, за воспитание людей.
Он говорил о том, что каждый командир должен быть учителем. Требовал изучения психологии и педагогики в военных школах.
«Гражданские навыки, — снисходительно заметил наштадив полковник Кундэ, — Нет еще боевой закалки».
…Он, кажется, вздремнул, опустив голову на карту Аустерлица…
Соколин откладывает в сторону солидные труды Энгельса и Дельбрюка, вчитывается в последнюю статью командарма о встречном бое, намечает завтрашнюю задачу для своего батальона, думает о том, кем заменить недостающих в третьей роте младших командиров.
Иногда после бессонной, проведенной над книгами ночи капитал чувствовал, что у него не хватает ни знаний, ни опыта. В двадцать пять лет он уже командовал батальоном.
Он любил военное дело, жил только им, мечтал об академии, и командир дивизии обещал в будущем году рекомендовать его… если батальон Соколина отличится на предстоящих маневрах…
Сейчас эти близкие маневры поглощают все внимание Соколина. Капитан ежедневно проводит занятия с командирами рот, наизусть изучил все положения боевого устава.
Он беседует со старшим лейтенантом Меньшиковым о ближнем бое, поверяет оружие с отделкомом Дроздюком, сидит на политзанятиях во взводе лейтенанта Кронгауза.
…Десятый час. Маленький домик капитана Соколина — на окраине командирского городка. Шумит ветер. Высокие сосны и тоненькие белостволые березы склоняют свои вершины, точно хотят заглянуть в окна капитанского домика.
Если пройти березовой аллеей вдоль леса и пересечь небольшую круглую поляну, — другой дом, такой же, точь-в-точь, как соколинский. И если приглядеться, сквозь лес виден далекий мерцающий светлячок. Это Галина Сташенко. Галя…
Но сегодня не светится окно в домике за лесом. Смысл знаменитых операций Наполеона с трудом доходит сегодня до сознания капитана Соколина. Он вглядывается в лес, выходит на террасу. Темно. Нет огонька. Шумит лес. Соколин опять склоняется над книгой. Ему кажется — вот-вот зайдет она (незаметно скрипнет дверь: он услышит, но не покажет виду); она закроет ему глаза своими ласковыми руками…
Но она не заходит. Неужели несчастье? Одиннадцать часов. Недаром беспокоил его этот полет. Соколин хватает плащ и стремительно выходит на дому.
