Никогда не думала, что у Торговца есть свой дом, но, конечно, есть. Он довольно часто посещает землю. Я прохожу мимо кустов бугенвиллии и журчащего фонтана, расположенных за величественным домом.
— Это место невероятное, — говорю я. Внезапно мой маленький дом кажется потрепанным и ветхим по сравнению с этим.
Дес оглядывается, и у меня появляется чувство, что он пытается увидеть дом моими глазами.
— Я рад, что тебе нравится. Ты мой первый гость.
Я застываю.
— Серьезно?
Сначала он показал мне крылья, теперь убежище. Оба эти откровения, конечно, важны, но я не понимаю мотивов Торговца.
— Из-за этого ты чувствуешь себя неловко? — спрашивает он, и его голос становится ниже. — От того, что я привел тебя в свой дом?
У меня появляется стойкое ощущение, что он хочет, чтобы мне было неловко. И у него отлично получается.
— Любопытство, а не неловкость, — возражаю я, бросая ему вызов. В конце концов, он был в моём доме тысячи раз, когда я была моложе. Торговец приподнимает уголок губ, а глаза его темнеют от, возникших, в голове умыслов. Дес, в приглашающем жесте, вытягивает вперёд руку.
— Тогда пошли внутрь, нам нужно многое обсудить.
Я медленно вхожу в дом, отмечая полированные деревянные половицы и блестящие металлические настенные светильники. Кстати, не из железа. И хмурю брови, когда вижу две венецианские маски, висящие на стене. У меня раньше была идентичная пара в Академии Пил. Я чувствую, как по коже начинают бегать мурашки.
«Это ничего не значит».
Серия панорамных фотографий протянулась от входа до гостиной, каждая из разных уголков мира. Яркие базары Марокко, суровые горы Тибета, Красная черепица крыш Куско. Я видела все это лично, благодаря Десу, который наблюдает за моей реакцией. Нерешительно, я иду в гостиную, изношенный кожаный диван стоит на ворсистом меховом коврике. Журнальный столик представляет собой огромный деревянный ящик, латунные скобы потускнели от времени.
— Скажи, что ты думаешь, Калли.
«Мне нравится твой дом. Я хочу погрузить босые ноги в ворс ковра и почувствовать, как шерсть щекочет пальцы. Хочу развалиться на диване и зависать с Торговцем, как мы привыкли».
— Я никогда не понимала, насколько близко ты живёшь, — говорю я вместо этого.
Он прищуривается, словно знает, что я не озвучиваю свои мысли. Я вытягиваю шею и пытаюсь всмотреться в темный коридор.
— Хочешь экскурсию? — спрашивает он, прислонившись к одной из стен. Со своими низко посаженными джинсами и растрёпанными волосами он выглядит так, словно изобрёл слово сексуальность, что, по-настоящему, раздражает, когда ты решаешь уберечь сердце от кого-то. Я киваю, прежде чем успеваю подумать.
