Энрико Карузо: легенда одного голоса | страница 72
Всю ночь я просидела у кроватки дочери и молилась, а на следующее утро получила телеграмму от Энрико, в которой он сообщал, что с ним ничего не случилось.
Из дома мистера и миссис де Беренгуэр
Санта Клара. Куба
16 июня 1920года
Полдень
Родная моя!
Пишу тебе о том, как была брошена бомба. Начало «Аиды» запоздало на три четверти часа. Я очень хорошо спел романс «Celeste Aida», и все шло нормально до конца первого акта (сцена в храме). Второе действие начинается дуэтом Амнерис и Аиды, после чего идет сцена триумфа Радамеса, но этой сцены не было, потому что в конце дуэта раздался сильный взрыв. Я находился в тот момент в уборной и надевал плащ. Едва я успел приколоть булавку, как меня сбил удар взрывной волны. Затем я увидел бегущих по коридору людей с выражением ужаса на лицах. Кто-то посоветовал мне уйти, потому что могут быть еще взрывы. Я был очень спокоен и выбежал на сцену, заваленную обломками. Занавес опустили, но я вышел из-за него и увидел, что публика поднялась со своих мест. Кто-то в оркестре играл национальный гимн. Все возбужденно разговаривали и жестикулировали. Оркестровая яма была завалена обломками, а боковые ложи заполнены пылью. Кто-то оттащил меня назад и проводил в уборную. Там было много народу. Все высказывали свои соображения. В этот момент вошел какой-то мужчина и сказал: «Всем удалиться. Власти прекратили спектакль. Загорелась сцена». Ему не пришлось повторять. Я надел лучший костюм, выскочил на улицу, сел в автомобиль, приехал в отель и сразу же послал тебе телеграмму. Откуда взялась эта бомба? Кто бросил ее?..
Бомба находилась в туалете на галерке около арки сцены и легко могла полететь вниз. Она взорвалась не в зрительном зале, значит, целью была не публика. В кого же метили? В меня или Бракале?.. Если б это было дело анархистов, они бросили бы ее в первый вечер, когда собрался цвет Гаваны... Ранено около тридцати человек, но, к счастью, публика уходила без паники и больше ничего не случилось.
Твой Рико.
Глава 10
Бракале настаивал на поездке в Южную Америку. Энрико писал:
«Я говорил ему, что мне больше не хочется петь, но он упорно настаивает на своем и я не могу выпроводить его за дверь. После твоего ответа все будет яснее — мы посмотрим, что сможем сделать, если положение станет безвыходным для него. Сможешь ли ты оставить дома дочку? Путешествие займет четырнадцать дней по морю туда и столько же обратно. Не слишком ли это долго для тебя? Ты знаешь, Бракале — очень опытный импресарио. Он знает, как разговаривать с такими артистами, как я. Он очень вежлив и тактичен, я не могу обращаться с ним грубо и поэтому вынужден с утра до вечера обсуждать разного рода предложения».