Он попытался вспомнить день за днем, восстановить ход всей операции. И не смог. «Ну, так что же мне писать о подчиненных? Начать следует с себя. Доволен ли ты, капитан Сафронов, собою?»
Нет, удовлетворения он не ощущал. Чувство недовольства, которое появилось в нем буквально в первые минуты операции, не исчезло. Оно притупилось, но не исчезло. Теперь, глядя на прошедшее со стороны, он мог сказать себе: «Если объективно, то едва на тройку тянешь. Раненые залеживались. Хирурги медлили, но я-то не проявил должной настойчивости». Ему пришли на память напутственные слова профессора Зимина: «Вы — солдаты без оружия. Вы в тех же фронтовых условиях будете воевать за жизни бойцов». «Но я-то еще плохой солдат. Я еще не взял своей высотки».
Так он и сидел с занесенным над бумагой карандашом, не решаясь писать характеристики на подчиненных, мысленно аттестовывая свою персону.
«Но ведь нужно. НШ не отстанет. А меня, думаю, объективно охарактеризует командование».
Сафронова привлек смех санитаров. Оказывается, они сидели неподалеку за кустами. Делать-то сегодня было нечего. Он сам сказал им: «Пока отдыхайте». Сафронов прислушался и распознал голос Галкина.
— А ишшо этот мосластый…
Санитары опять засмеялись. Очевидно, Галкин изобразил «мосластого».
— Вот уж брехало. Брехать был горазд. А Лепик верил.
— Эт я, стал быть, подыгрывал.
— А чего тогда рот разевал?
— Эт, стал быть, для авторитету.
«Они говорят, как о просмотренном фильме, — подумал Сафронов. — Для них это уже история».
— Галкин! — позвал он. — И все остальные, ко мне.
Санитары появились, на ходу одернули гимнастерки и приняли то привычное выражение готовности к послушанию, какое он не раз замечал на лицах бывалых солдат.
— Садитесь. Побеседуем.
Сафронов оглядел санитаров и про себя подумал: «Они в порядке, похудевшие, но бодрые, с веселыми глазами».
— Расскажите-ка, как поработалось.
Санитары молчали.
— Вот ты, Супрун, говорил — на передовой легче… Ты и сейчас так считаешь?
— Считаю.
— А ты, Трофимов?
— По-разному, — уклончиво ответил младший сержант.
— А ты, Лепик?
Лепик обвел глазами товарищей, посмотрел удивленно на Сафронова. «И здесь ты, как в работе… нерасторопный».
— Ну?!
— Так оно, стал быть…
— Людей жалко, — выручил Галкин. — Многие шибко покалеченные поступают. Тут никакого сердца не хватит.
«Сердца не хватит», — в мыслях одобрительно повторил Сафронов, но сказал другое:
— Ну как же без сердца?
— Мы и то на вас любуемся, — разулыбался Галкин. — Видим, что с душой, а о н о не выходит.
