Самойлов засмеялся.
— Ну что вы. Национальность тут вообще значения не имеет. Дело совсем в другом. Вот у Александры и Маеко никаких шансов не было изначально…
— Чужой — сексист?! — возмущенно воскликнула художница.
— Не в том смысле, как вы подумали, — покачал головой Самойлов. — Всё ведь было ясно с самого начала, надо только отвлечься от внешности, она у чужого так же иллюзорна, как и речь. Но Петру трудно было понять происходящее, он достойный сын католической церкви и следует целибату. Наш китайский друг слишком юн, а господин Шварцгольд слишком стар. Уважаемый господин Акланд в силу своих предпочтений тоже далёк от подобных ситуаций.
Акланд смущённо отвел глаза.
— А я, конечно, не Дон Жуан и не Казанова, — вздохнул Самойлов. — Но уж на то, как женщина кокетничает и набивает себе цену при знакомстве, насмотрелся. Восхититься в ответ, осыпать комплиментом и и робко признаться в любви — это всегда работает.
Он бросил через плечо последний взгляд на космический корабль и добавил:
— Даже если женщина с другой планеты и приняла облик мужчины.
