Томас говорит:
— Я тоже кое-что разузнал о Джулиусе. То, чего ты не знаешь. Вчера вечером я проследил за служанкой, которая несла ему горячую воду. — Он улыбается. — Я знаю, где его поселили, Чарли. Представь, дверь у него точно такая же, как у нас. — Вскочив, он идет к двери, нажимает на ручку, и дверь открывается. — В ней нет замка.
Чарли в ужасе:
— Неужели ты…
— Нет. Пока нет. Но думаю, что сейчас он в кабинете леди Нэйлор. А слуги через полчаса будут пить чай. Ну а пес в конуре. Я проверил.
— Но нельзя же…
— Нельзя, Чарли? Он мой враг. И я хочу знать, зачем он приехал.
Комната в западном крыле. Спальня приятелей встречает рассветы и смотрит в сад, ну а окно Джулиуса ловит последние лучи закатного солнца над лесом и набухшей от дождей речкой. Как почти во всем доме, в коридоре, ведущем сюда, пусто и тихо. Томас гадает, все ли большие усадьбы выглядят так же: каменные пустыни, по которым в определенные часы проходят слуги в ливреях. В пустынях есть маленькие обитаемые оазисы. За неделю, проведенную здесь, он видел леди Нэйлор всего в трех помещениях.
Уже по дороге они чувствуют себя ворами, хотя делают все как обычно — или нет? Томасу кажется, что их намерение написано на коже. Он принюхивается, изучает свое дыхание — не дымит ли он. Но не дым волнует его кровь, а совесть, граничащая со стыдом. И тем не менее он не сомневается в правильности своих действий. Приезд Джулиуса — акт агрессии, наподобие хода на шахматной доске, которую они только что сложили. Этот ход требует ответа.
И вот дверь перед ними. Томас стучит громко, смело. Чарли морщится от стука. Никто не отзывается.
— Можешь подождать меня здесь. В конце коридора. Свистнешь, если кто-нибудь появится.
Томас видит, что Чарли испытывает искушение. Нервничает. Не из-за недостатка храбрости. Просто ему кажется, что это нехорошо. Не то чтобы противозаконно, но не по-джентльменски, против правил цивилизованного поведения. Интересно, думает Томас, был бы Чарли менее щепетильным, если бы ему предложили обыскать комнату камердинера?
— Идем, — наконец решается Чарли. — Если нас поймают, отвечать будем вместе.
Комната гораздо больше, чем отведенная им, и богаче обставлена. В ней есть кровать с балдахином, бюро, несколько кушеток; дюжина искусно выполненных моделей парусников британского флота, расставленных на встроенном в стену стеллаже. Дорожный сундук Джулиуса распакован и убран наверх, на тяжелый ореховый шкаф. Одну стену украшает картина с лисицей, выслеживающей птицу, другую — старинная карта Англии. Умывальник заставлен бутылочками с духами и серебряными щетками для волос. Это совсем не то, на что рассчитывал Томас. Он-то думал найти здесь постель и раскрытый сундук, несколько предметов одежды, которые можно осмотреть за несколько минут. На мгновение им овладевает растерянность. Что делать? Если до сих пор он противился получению знания, то эта комната положит конец всем сомнениям. Джулиус — сын леди Нэйлор. Конечно, воспитывался он другими людьми, однако это пространство принадлежит ему, принадлежало с самого детства; возможно, парусники дарили Джулиусу на день рождения, пока модели ему не надоели и их не сменили охотничьи собаки, ружья, крикетные щитки, сшитые по ноге.
