, уже наперебой горланили петухи. Вдалеке негромко позвякивали колокольчики: это волы уже вышли щипать влажную от росы траву.
Любящими глазами оглядела Дукхна свое дерево, смутно темневшее перед ней в предрассветном сумраке. Тихо шевелились его темные листья под легкими порывами прохладного утреннего ветерка, нежно лепетали что-то невнятное, будто ребенок во сне. Покачиваясь, словно пьяная, старуха медленно подошла к тому месту, где вчера управляющий так безжалостно ломал ветки. Нагнувшись, стала собирать их. Набрав целую охапку, сложила их у входа в хижину и долго стояла, скорбно скрестив руки. Сколько еще осталось ей жить? Долго ли еще сможет она оберегать и защищать свое детище?
Налетел порыв ветра, листья тревожно зашелестели. И, как будто предчувствуя близкую разлуку, печально качнулась вершина дерева.
Как пышно цвело оно этой весной! — думала Дукхна. Наверное, будет много плодов… Что, если продать их и на вырученные деньги отправиться к святым местам?.. Но ведь тогда она опоздает на светлый праздник Чандра-грахан… А не занять ли ей денег у кого-нибудь из родни? Вернется домой, продаст плоды и возвратит долг… И, осененная этой внезапной мыслью, старая женщина вошла в хижину, торопливо свернула чистое дхоти, на мгновение задумалась, а потом, решительно шагнув за порог, исчезла в предрассветном сумраке…
Был месяц чайт[20], и поднявшийся к утру упругий ветерок дул ей прямо в лицо, будто поторапливая ее. Кое-где уже просыпались крестьяне, слышались голоса, чей-то хриплый кашель. Дукхна ускорила шаг, и, когда на востоке заалела первая полоска зари, она, не замеченная никем, уже была далеко за деревней и шагала все дальше по тропинке, протянувшейся через поля.
Солнце поднялось уже высоко, когда кто-то из крестьян заметил исчезновение старухи. Начались расспросы, пересуды, предположения. Никто толком не знал, куда она девалась. Мать Харакху говорила, что соседка, видно, отправилась к святым местам, но встревоженные соседи не поверили ей. Ведь уже столько лет старая Дукхна боялась даже ненадолго отлучиться из дома. Неужели она могла уйти, не сказав никому ни слова? Нет, тут что-то неладное…
Прошел слух, что после вчерашнего происшествия старуха совсем лишилась рассудка и ночью тайком ушла из деревни. А по дороге она могла свалиться в какой-нибудь старый колодец…
Прошло несколько дней. Все почему-то были уверены: Дукхна уже больше не вернется. И тогда осмелевший тхакур решил, что пришла пора прибрать к рукам все достояние пропавшей старухи. Не долго раздумывая, он отдал приказ, и с раннего утра топоры звонко застучали по могучему стволу старого махуа. Целый день не покладая рук трудились люди, но так и не могли одолеть дерево. Когда стемнело, работа продолжалась при свете костра. И только на рассвете дерево наконец покачнулось и со страшным треском обрушилось прямо на хижину, повалив стены и проломив крытую соломой крышу. От большого глиняного кувшина, в котором старуха хранила воду, остались одни черепки, рядом валялась старая, искалеченная чарпаи…
