– Помолимся.
Кардиналы встали.
– Отче, чтобы мы могли вести и блюсти Твою Церковь, дай нам, слугам Твоим, благодать рассудительности, истины и покоя, чтобы мы могли познать Твою волю и служить Тебе с абсолютной преданностью. Ради Господа нашего Иисуса Христа…
– Аминь.
Кардиналы сели.
– Братья мои, мы приступаем ко второму голосованию. Наблюдатели, займите, пожалуйста, ваши места.
Лукша, Меркурио и Ньюбай поднялись и прошли к алтарю.
Ломели сел и вытащил бюллетень. Когда наблюдатели были готовы, он снял колпачок с ручки и снова прописными буквами написал: «БЕЛЛИНИ». Сложил бюллетень, встал, поднял бумагу так, чтобы ее видел весь конклав, и прошел к алтарю. Над ним в «Страшном суде» роились все силы небесные, а прóклятые падали в бездну.
– Призываю в свидетели Иисуса Христа, который будет моим судьей, в том, что мой голос отдан тому, кого я перед Господом считаю достойным избрания.
Он положил бюллетень на чашу и скинул его в урну.
В тысяча девятьсот семьдесят восьмом году Карол Войтыла на конклав, избравший его папой, принес марксистский журнал и спокойно читал его на протяжении тех долгих часов, которые потребовались на восемь туров голосования. Однако после того, как он стал папой Иоанном Павлом II, у его преемников не было подобной возможности отвлечься. Пересмотренные папой правила запрещали всем кардиналам-выборщикам приносить в Сикстинскую капеллу какое-либо чтение. Перед каждым кардиналом на столе лежала Библия, чтобы они могли искать вдохновение в Священном Писании. Их единственная задача заключалась в том, чтобы сосредоточиться на стоящем перед ними выборе.
Ломели разглядывал фрески и потолок, листал Новый Завет, наблюдал за кандидатами, идущими к алтарю с урной, молился, закрыв глаза. По его часам на голосование ушло шестьдесят восемь минут. Незадолго до без четверти одиннадцать кардинал Рудгард, голосовавший последним, вернулся на свое место в задней части капеллы, а кардинал Лукша поднял урну с бюллетенями и предъявил ее конклаву. Потом наблюдатели повторили вчерашний ритуал. Кардинал Ньюбай переместил сложенные бюллетени во вторую урну, ведя вслух счет – до ста восемнадцати. После чего кардинал Меркурио поставил перед алтарем стол и три стула. Лукша накрыл стол материей, водрузил на столешницу урну. Затем три наблюдателя сели. Лукша сунул руку в вычурный серебряный сосуд, словно вытаскивая лотерейный билет на благотворительном вечере по сбору средств для епископата, и извлек первый бюллетень. Развернул его, прочел, сделал у себя пометку и передал Меркурио.
