Лорд Надолб, глядя на Шмореныша, думал о судьбе своего бывшего начальника лорда Думбума, пострадавшего совершенно несправедливо. После поражения во Второй Джаппурской войне его выбрали козлом отпущения и отправили пилить елки. Хорошо, хоть, не зубами. Лорд Думбум был опытным флотоводцем и всегда взвешивал все плюсы и минусы. Где он сейчас? Довзвешивался…
— Поэтому план должен быть таким, — продолжал Шмореныш, размахивая уже двумя руками. — Каждой эскадре — по планете. И не имеет значения, обитаемые они или нет. Разбомбить все к бесу! А потом они сами прибегут сдаваться!
Граф Вискерс, прекрасно знавший привычки императора, как секретарь сидел за отдельным столом позади всех. Несмотря на догадку, что Шмор Тринадцатый подглядывает за собравшимися, он не выдержал и спросил у наследника престола:
— Ваше высочество, если всех разбомбить, то кто тогда сдаваться прибежит?
Шмореныш споткнулся и на секунду задумался. Но умная мысль посетила его сразу:
— Прибежит тот, на кого бомбы не попадут. А если даже никого не останется, значит — победа будет полной. Представьте, не надо будет даже бумагу марать для подписания акта о капитуляции.
Вискерс тут же нырнул под стол, а у Шмора Тринадцатого зачесалась правая ладонь, и он понял, что это чисто рефлекторное явление, означающее простое желание выдать своему отпрыску мощный императорский подзатыльник. Сдержав себя от столь некультурного поступка, Шмор пробежал взглядом по лицам присутствовавших заседателей.
В конце стола на краешке стула сидел Крокозябл-старший, и это было хорошо, потому что он требовался императору именно сегодня. А вот Его Преподобие пропи́стор церкви Двенадцатиликого Бога был отнюдь не нужен. Но по рангу расположился в самом центре стола и клевал носом. Был он в преклонном возрасте, лыс, бородат — и звали его отцом Инквизитом. Лорд Надолб, барон Филер (почему-то сиявший в этот день подобно начищенному медному тазу) и начальник Генерального штаба маркиз Шухер также были полезными винтиками намечающегося процесса. А вот синий, похожий на сливу нос уснувшего сидя лорда Хлебазла уж точно не требовался императору.
Шмор Тринадцатый выскользнул из-за портьеры и направился к своему креслу во главе стола. Члены Государственного Совета встали по стойке «смирно», и даже Шмореныш вытянулся в струнку. Не приветствовали императора лишь Инквизит с Хлебазлом (потому что продолжали спать) и Вискерс, застрявший под своим столом. Но на графа по привычке никто не обратил внимания, а вот пропистор с лордом оказались под ударом.
