Я вдруг оказалась в клубке непередаваемых ощущений: облегчение в голове, восхитительно свободное дыхание, прохладный ветерок, мельтешение цветных пятен перед глазами, безумная боль в обеих руках — в каждой своя — и внезапно подгибающиеся ноги.
Падая, я еще успела увидеть, как одержимый целеустремленно летит к Константу.
И даже подумать, что капари мне все-таки испортили.
Рядом кто-то ходил.
Из одного угла комнаты — в другой, к двери, обратно. Шаги остановились возле меня, зашуршала одежда, и кто-то обреченно выругался по-ирейски касательно отсталого мира и дефицита антисептиков.
Потом меня взяли за руку и влажно прижались губами к кровоточащим порезам.
Я шарахнулась прежде, чем открыла глаза и начала соображать, что происходит, в слепой панике отползая прочь и оставляя на полу бурые следы — по счастью, смазанные.
Тело Константа осталось сидеть на месте, наглядно иллюстрируя бородатый пошлый анекдот: «Я кого-то убил. И съел!»
В руках он держал бинт.
— Спокойно, — сказал он вибрирующе низким голосом и отвел взгляд.
Я запоздало спохватилась и запахнула безнадежно испорченный капари. Прядка из распустившейся прически настойчиво лезла в рот, и я машинально попыталась ее сдуть, но сделала только хуже.
— А у меня есть причины для спокойствия?
— Смею надеяться, — отозвался он и кивком указал на клетку.
Лисица злобно ощерилась из-за решетки, вздыбив шерсть.
Я сначала уронила челюсть, а уж потом поняла, что сообразить можно было и раньше: полиглотом одержимый не казался, да и откуда ему знать про антисептики?
— Но как вы?..
— Магический щит, — белозубо улыбнулся Констант. — А потом, гм, лом.
Значит, он не просто рассыпал красивые искорки из-под ногтей… я бездумно коснулась центра лба, за которым уже несколько лет не было заполненного силой канала. Вместе с магией меня покинула всякая чувствительность к ней, но что не видела я — не видел и одержимый.
— Знаете, что интересно? — продолжил секретарь, предусмотрительно не двигаясь с места. — Одержимый не пытался меня сожрать, даже пока был уверен, что тории отпечатаны на мне, а не на щите. Он пытался вселиться, как я и предполагал. Выходит, желания истинного носителя для него важнее, чем его голод.
— Бесценная информация, — я не выдержала и скривилась. — И ради нее вы были готовы так подставиться?
— Выбирая между пушистой лисичкой и Рино, который всенепременно поинтересуется, проверил ли я свои сумасшедшие догадки? — слегка приподнял брови Констант. — Кроме того, я не смог придумать другой способ.
