— Сперли, — автоматически повторила я, будучи в шоке даже не столько из-за такого идиотского инцидента, сколько из-за слова, которым учитель его описал.
— Не похоже, что они сбежали сами, — сказал о-ками-сама. — В ученической спальне были следы борьбы и чья-то кровь.
Я укусила себя за губу.
— Мне нужно взглянуть на спальню, — решительно объявила я. — Заодно расскажу по дороге про одно происшествие на ферме под Оффспринг-Хиллом, думаю, господам будет небезынтересно…
Спальню, разумеется, успели прибрать, и никакого беспорядка там не было и в помине. Четыре массивные кровати за воздушными занавесями, вычищенный камин, густой ковер — но больше ничего.
— Мне нужно будет вернуться сюда, — неуверенно сказала я. — Лисица, должно быть, увидит больше.
Кео чуть напряженно кивнул.
— Хикари, она…
— Она не причинит никому вреда, — твердо пообещала я. — Но будет лучше, если где-нибудь на заднем дворе зарежут… — я бросила взгляд за его спину, в окно, выходящее на этот самый задний двор, и осеклась.
Между двух старых тропинок торчал здоровенный замшелый менгир. Собственно, он торчал там и раньше — до еще того, как выросло здание Самаджа, до того, как несколько веков назад заблудившиеся пастухи остановились на Меловых Холмах и решили, что неплохо бы сделать привал…
Но только теперь кто-то стесал мох с округлого каменного бока и нарисовал на нем арку тории.
Глава 11. Просто чокнутая
Выходя из внутренних помещений, я едва не зашибла дверью Женевьев. Ками нервно металась по холлу, звонко цокая каблучками, и успела так распереживаться, что безо всяких сомнений и задних мыслей вцепилась в мой рукав, стоило мне выглянуть из коридора.
Испугалась она уже потом, но отступать было поздно.
— Боюсь, господин Эмбер мной недоволен, о-ками-сама Хикари, — поспешно выпустив мой капари, созналась Женевьев и сделала маленький шажок назад, потупив глаза. — Он отослал меня из гостиной.
Ну да, разумеется. Недовольный гость — это пострашнее какого-то там одержимого чучела и четырех пропавших учеников, вместе взятых. Только такой террор и ужас, как Констант и его незабвенные манеры, мог заставить ее забыть, как сильно она боится меня.
— Боюсь, господин Эмбер зажрался, ками Женевьев, — в тон ей, так же обеспокоенно и нервно, сообщила я. — Пошлем его из гостиной? — и сделала вид, что собираюсь открыть дверь к Константу.
— Ты что?! — мигом забыв про почтительность и боязнь, шикнула Женевьев и прижала рукой створку двери. — А если он услышал?!
