Простояв не шелохнувшись какое-то время, Люк осторожно двинулся назад, к остальным.
33
– Что ты видел, Дом? Что ты видел? – задыхаясь, спросил Люк. Все его тело дрожало от покидавшего мышцы адреналина.
Дом и Фил с опаской уставились на него, как на безумца. У них были такие же шокированные лица, как у пассажиров метро после той драки на платформе. Те тоже смотрели на него из дверей и окон вагонов, как на маньяка, когда он избил незнакомца. Дом и Фил совсем его не знали. Как мало мы знаем о других, не говоря уже о себе. Мысли Люка приобрели такую ясность, которая бывала у него не больше десяти раз за всю жизнь.
– Что ворвалось к вам в палатку, Дом?
Дом покачал головой.
– Я ни хрена не знаю. Было темно.
– Думай. Оно было большое? Как медведь? Четвероногое, как собака?
У Дома от растерянности перехватило дыхание. Глаза вылезли из орбит.
– Большое. Вонючее. Как какое-то мокрое животное, только хуже.
– Оно издавало звуки?
– Я не… – Он сморщил лицо и закрыл уши руками. – Как собака, у которой что-то во рту. О боже. Не заставляй меня… Это он был у него во рту.
Люк кивнул, выпрямив спину. Посмотрел через плечо. Его грудь вздымалась и опускалась, вздымалась и опускалась.
– Медведь. Это большой медведь, – сказал Фил. Его лицо подергивалось, красные глаза наполнились слезами. – Большая кошка. Они сбегают. Из частных зоопарков. Э… Э… Волк.
– Нам нужно знать. Нужно знать об этом как можно больше. – Люк посмотрел на Дома, а потом на Фила, понизив голос до шепота. – Оно шло за нами весь день и сделало так, чтобы мы увидели Хатча. Устроило это. Животные… так не делают.
– Как? – дрожащим голосом спросил Фил, пораженный невероятностью происходящего.
– Оно охотилось на нас три дня. Возможно, с того момента, как мы вошли в лес. В первый день мы должны были найти то животное на дереве. – Люк закурил. Его движения стали медленными, неестественно спокойными и размеренными. – И дом. Чучело на чердаке. Проклятая церковь. То, что ты видел на кладбище. Все это каким-то образом связано.
Дом и Фил стояли близко друг к другу, не сводя глаз с леса, простиравшегося в бесконечность.
– Да ладно, – сказал Дом неуверенным голосом. – Это какое-то животное. Гребаный волк или что-то еще. Не начинай это безумное дерьмо. Не то место и не то время.
– Как может волк, медведь или росомаха так закинуть тело на дерево? А? Подумай, мужик.
По лицу Дома было видно, что это не укладывается у него в голове. То, с чем они имели дело, не просто выходило за рамки воображения. Такого просто не должно было случиться. Он выглядел больным, бледным, изможденным и брел, приволакивая нерабочую, согнутую в колене ногу. «Нужно поднять ее и выпрямить», – пришла в голову Люку неудачная, глупая и жестокая мысль.
