Картины средневековых ужасов живо встают перед глазами пациенток. Мария смотрит на акушерку как завороженная.
— А вот такой стишок вы знаете?
Сорок недель тому ровно было.
Что Мария Иисуса Христа носила.
— Как здорово! А еще что-нибудь в этом роде? Ну пожалуйста, Расмуссен.
— Ладно, слушайте. Есть одна коротенькая молитва, ее полезно читать, когда начинаются роды:
Дева Мария, дай ключи мне свои,
Помоги отворить мне чресла мои.
— Я обязательно ее вспомню, когда придет мой срок, — говорит Мария. — Она наверняка мне поможет.
— Она всем помогает!
— А что же все-таки делали, если женщина не могла разродиться? — спрашивает Сигне.
Расмуссен пристукнула по ладони стетоскопом.
— Принимались развязывать все узлы. Сначала на самой роженице — повязку на волосах, ленты на платье. Потом развязывали, распускали все, что есть в доме, — узлы, кушаки, ремни… Да и все ящики надо было выдвинуть, и дверцы шкафов отворить настежь.
Линда поглубже забралась под одеяло. Оливия поднесла ближе к глазам свое вязанье.
— Как хорошо, что мне будут делать кесарево.
— А если и это не помогало, тогда открывали окна. Все нараспашку!
— Представляю, какой ужасный там поднимался сквозняк!
— Само собой. Ну а если ребенок все-таки не вылезал, не волнуйтесь, народ находчив, и на этот случай имелся выход. Так вот, если, к примеру, у ребенка было неправильное положение, тогда мужа отправляли в сарай расколошматить что-нибудь покрупнее из хозяйственной утвари — плуг, сани или еще что. Иногда помогало.
Мария зажигает на своей тумбочке свечу, и тень от акушерки падает на стену.
— Ну как, хватит на сегодня?
— Да нет, что ты! — говорит Сигне. — Это же так интересно. Все равно как фильм ужасов по телику.
И Расмуссен продолжает:
— Но когда ребенок наконец родился, надо первым делом снова закрыть, завязать, застегнуть все, что находится в доме. Чем скорее, тем лучше. А то не успеешь оглянуться, как ребенка подменят.
— Подменят? — не поняла Линда.
— Ну да. И если у новорожденного окажется что-нибудь не в порядке, так и знай: тролли тебе его подменили.
Мария сжала руками голову.
— Как же бедные женщины, наверное, боялись родов в те времена!
— Конечно. Было, правда, еще одно средство… Но опасное! Если женщина хотела родить легко и без боли, ей надо было найти дерево со сросшимися кольцом ветками. Волшебное дерево. И в полночь, тайком ото всех, голой пролезть сквозь отверстие между сросшимися ветками. И все, легкие роды ей обеспечены. Но платить приходилось дорогой ценой — ведь ребенок при этом мог оказаться оборотнем…
