— Кончай, Мэгги. Если будешь выступать против моей новой постоялицы, я отключу твой радиатор. Она в полном порядке, и я не позволю нападать на нее.
— В этом неустойчивом мире, миссис Хэкли, одинокая женщина поступает так, как она вынуждена, — заявила я. — И если получает от этого такое удовольствие, которое достается мне, тем прекраснее ее жизнь.
— Молодец, миссис Дрисколл, — отважился высказаться джентльмен, который пододвинул мне стул.
Я заметила, как чисто выбрита его кожа, обтягивающая изящные, резко очерченные скулы.
— Ах, а я-то думала, что вы — немой, — удивилась я. Красивый, но немой.
Фрэнси грациозно захихикала.
— Напомните, как вас зовут, — не унималась я.
— Бернард Бут.
Всего пара слов, но мне уже стало ясно, что он — англичанин. Я всегда таяла при звуке английского выговора.
Входная дверь отворилась и захлопнулась. Черноволосый мужчина с бритым цветущим лицом прошел через арку из гостиной. Насвистывая «Янки Дудль», он снял свою черную мягкую шляпу с небольшим красным пером, бросил ее вместе с длинным красным шелковым шарфом на полку для головных уборов и исполнил несколько танцевальных па.
— Большие новости, друзья. — Он простер вперед обе руки. — Вы сейчас взираете на человека, которому была оказана честь повесить портрет Хелен Моджески его работы в «Клубе лицедеев».
Оба стола разразились взрывом аплодисментов.
Новоприбывший сам слегка смахивал на франта Янки Дудля, со своим красным носовым платком, выглядывающим из кармашка фрака. Он наклонился, чтобы запечатлеть на щеке мисс Оуэнс потешно громкий поцелуй.
— Прости за опоздание, Мерри. Обсуждение, где же его повесить, сильно затянулось. В конце концов решили, что, поскольку Моджеска изображена в роли Офелии, полотно нужно поместить рядом с портретом Эдвина Бута в роли Гамлета кисти Джона.
— Не возражаешь намекнуть нам, кого ты имеешь в виду, или предполагается, что мы уже знаем? — высказалась Мерри.
— Конечно же, Джона Сингера Сарджента[6].
На меня это произвело довольно сильное впечатление, но Дадли ухмыльнулся:
— Вы уже перешли на уменьшительные имена? Джорджи и Джонни?
— Пока еще нет.
— Не очень-то набирайся всяких там идей высокого полета, как какой-то воображала, а то ведь и не захочешь сидеть за одним столом с подобными нам. — Мисс Оуэнс повернулась ко мне. — Съехал, подумать только, в свою студию. Это отсюда — плевком достать, в соседнем доме, поэтому он всегда болтается здесь.
— Так это тот самый художник, что нарисовал очаровательный пруд в моей комнате.
