— Управлюсь я, дяденька, — пообещала уборщица. — До десяти непременно управлюсь, делов-то! А если даже собаки придут, так что я, собак не видала? У нашего пастуха дяди Паши такая собака — страх! От нее даже председатель колхоза Никодим Прохорович, и тот бегает.
Уединившись во внутренних помещениях, эта уборщица повела себя весьма странно. Нет, она, конечно, старательно принялась мести пол, но стоило ей отойти туда, где ее не могла видеть камера, как она откладывала щетку и принималась осматривать окна.
Все окна в этом помещении были снабжены датчиками, которые срабатывают при попытке разбить или открыть окно. Установив этот неприятный факт, уборщица переместилась в коридор, а оттуда в туалет. Только здесь ей удалось обнаружить окно, на котором не было датчика.
Специалистка по машинному доению встала на цыпочки и откинула шпингалет.
Окошко оказалось маленьким и располагалось под самым потолком.
— Ничего, — пробормотала она вполголоса, — пускай Ленечка потрудится. Не зря же он цирковое училище окончил.
Она высунула в окно руку с белым платком и помахала им, как парламентер перед переговорами о капитуляции.
Решив вопрос с окном, мнимая уборщица вернулась в музейный зал и наскоро завершила уборку. Перед тем как уйти, она сделала еще кое-что непредусмотренное инструкцией — насыпала в углу горку аппетитных хрустящих подушечек.
Проходя мимо охранника, бойкая деревенская девушка кокетливо улыбнулась, поправила кофточку и проговорила нараспев:
— До свиданьица, дяденька! Может, еще свидимся.
— Тете привет, — напутствовал ее охранник.
Леонид Марков, широко известный в узких кругах как Леня Маркиз, сидел в машине, припаркованной в переулке на задах частного музея, и ждал.
Ожидание — важнейшая часть любой серьезной операции. В Лениной профессии умение ждать иногда оказывалось важнее умения незаметно проникнуть в чужую квартиру, вскрыть сейф или втереться в доверие к незнакомому человеку, чтобы ненавязчиво освободить его от лишних денежных знаков.
Сейчас он внимательно наблюдал за зданием музея. Наконец окошко в бельэтаже открылось, и оттуда высунулась женская рука с белым платочком.
— Молодец Лолка! — вполголоса проговорил Леня и выбрался из машины.
С задней стороны к зданию музея примыкал небольшой сквер, огороженный кованой решеткой. Леня ловко вскарабкался на нее и спрыгнул по другую сторону. У музейной стены он огляделся.
Переулок за оградой был пустым и безлюдным, как земля в первый день творения.
