Литературная Газета, 6621 (№ 46/2017) | страница 35
– Ты это о чём? О каком извещении? – насторожилась хозяйка.
– Да о справке об этой! – отмахнулась почтальонша.
– Говори толком, что ты душу терзаешь!
– Да о похоронке я, будь она проклята...
– Что ты говоришь?! – закричала Мария Михайловна. – Нет! Не-ет!! Не может бы- ыть!
– Вот! – хлопнула письмоноска рукой по столу, махнув извещением. – Если бы не она... Угорели бы! Сердешная-я-я!.. – перешла на рёв почтальонша. – Молись!.. Это Бог вас хранит...
Слёз было много.
«ЛГ» поздравляет автора с 90-летием и желает ему крепкого здоровья и неиссякаемого вдохновения!
Разноцветный московский снежок
Разноцветный московский снежок
Литература / Литература / Поэзия
Владимир Пучков
Поэт, прозаик, историк литературы. Родился во Владимире в 1951 году. Окончил Литературный институт им. А.М. Горького. Автор нескольких книг стихотворений и прозы. Лауреат и номинант российских и международных творческих премий («ТЭФИ-Регион», Международная Тютчевская премия и др.). Автор и ведущий просветительских мультимедиа-проектов в сфере культуры.
Переславль
Я скажу спасибо за то, что было,
Этим чахлым деревьям, когда приеду,
Берегам, где тяжёлые складки ила,
Где петровский ботик проспал победу,
Где музеев больше, чем птиц на ветках,
Где плывёт по озеру синий камень,
Где, устроив пир на костях у предков,
Голубой индеец храпит в вигваме!
Где в ночном кафе с ледяным названьем
Мы, листая книгу, сидели рядом,
Упиваясь, как счастьем, своим незнаньем,
Свой горячий мир замыкая взглядом.
* * *
Рассыпается лазерной пылью
Разноцветный московский снежок,
Понемногу становится былью
Невесомого сердца ожог.
И любви безрассудная мера
Проступает, как соль, на плечах:
Всё, что зрело на озере Неро
И созрело в ростовских ночах.
* * *
Пахучие, рассохшиеся брёвна
Лежат навалом грубо и неровно,
Присыпанные едкою листвой,
А сентября раскосые стропила,
Поблескивая свежестью распила,
Смыкаются у нас над головой!
Они стоят, поскрипывая в связке,
Среди садов крепчающей закваски,
Намёком на грядущее жилье,
Любым ветрам открытая квартира,
И, словно гости из иного мира,
Планеты пролетают сквозь неё!
* * *
Два оборота старого ключа
И тьма в ловушке. Сбитая, как войлок.
И бабочки сухие между рам.
Всё – выключено. Воздух обесточен.
Горячий сон, тяжёлый, как портьера,
Уходит в складки. Отсвет от Луны.
И я здесь жил?
Но, видимо, не здесь,
Иначе сам бы превратился в пыль,
В мерцающую бабочку, на взмахе
Застывшую! И высохшее время
Осыпалось бы тихо, как песок.