— А… А чем же в таком случае я могу вам помочь?
— Меня мать достала. Мы в однокомнатной квартире живем, скрыться мне от нее некуда, переодеваться, краситься приходится в ванной, а это дело не очень быстрое. Так вот, когда я выхожу, она всегда спрашивает, ужасно так зло: ну что, натерся?
— А, зависть к пенису…
— Как это?
— Вы, конечно, слышали имя Фрейда? Это был великий ученый, он считал, что все женщины завидуют мужчинам из-за того, что у них нет пениса. В смысле полового члена.
— Что, прямо все завидуют?
— Все без исключения. Даже Маргарет Тэтчер.
— Интересно… Мать всегда говорит, что все мужики козлы.
— Естественно. Зеленый виноград. Главное, вы не должны ей позволить, да и никому другому, поселить в вас чувство вины — каждый человек имеет полное право одеваться как ему нравится, мастурбировать, когда вздумается… Разумеется, не нарушая законных — я подчеркиваю: законных, то есть прописанных в законе — интересов других граждан. А требования репрессивной культуры — с ними мы должны бороться гораздо более непримиримо, чем с нарушениями демократии, идеалы и нормы подвергают нас гнету куда более жестокому…
Он вновь ощутил вдохновение, хотя развивал любимую идею в стотысячный раз. Но для каждого-то нового его пациента она и есть новая!
Он хотел приврать во спасение, что и сам иногда с удовольствием носит бюстгальтер супруги, но тут на столе загудел мобильный телефон.
И даже пополз.
Он никогда не брал трубку во время приема, но теперь, когда над ним навис клюв Калерии, он клал мобильник рядом — вдруг позвонит. А не возьмешь трубку, может разозлиться, пришлет конвоиров, или как там у них осуществляется этот самый привод…
И вправду Калерия.
— Да-да, я вас слышу! — он изобразил живейшую радость, не встретившую ни малейшего отзвука.
— Так что, вы по-прежнему не хотите сотрудничать со следствием?
— Почему не хочу, я всячески готов вам помочь!
— Что-то не чувствуется, что вы готовы. Придется, видно, все-таки мне с вами у нас побеседовать. Всего хорошего.
Ничего вроде бы страшного не случилось, а настроение на целый день испорчено. Продемонстрировала, кто есть он и кто она. Свистнет, и побежишь. А куда денешься?
— Извините — пациентка, — мучительно улыбнулся Семену и задумался. — Да, пациентка, пациентка… Что? Да, нельзя было не ответить.
— Ничего, ничего. Про что мы говорили? Да, мать всегда ругается, что все мужики козлы.
— Естественно, зависть к пенису.
— А мой напарник, наоборот, говорит, что все бабы суки.
