Колдунья ещё раз выглянула в коридор. Странно, но кармединеры не спешили пускать высокородных гостей: перед королевной ждали аудиенции ещё двое. Гостей разместили в комнате ожидания, но лёгкое напряжение, витавшее в воздухе, не способствовало разговорам. Ша по своему обыкновению сидела с закрытыми глазами. Она уже не выглядела ни напуганной, ни жалкой. Просто как человек, который оказался в то ли слишком шумной, то ли слишком пропахшей комнате.
— Ничего удивительного, — сказала она за завтраком на упоминание королевной твари в своём саду. — Она пришла понять что изменилось. Возможно, у неё было какое-то дело в твоём доме, а теперь она не может его найти.
— Что значит «не может найти»?
— После наложенного мной заклинания для иных сущностей твоего дома больше не существует. Они могут испытывать лёгкое беспокойство рядом с ним, если достаточно сильны, но и только. Попасть внутрь они тоже не могут. Их может немного взволновать изменение привычного пейзажа, но далеко не все поймут что именно не так. Что дома, где он должен быть, теперь нет, и что его никто не сносил. Большинство просто забудет о его существовании.
— Удобно. Но расскажи, какие у тебя счёты с тварями? Какое отношение они к тебе имеют? Или ты к ним. Это ведь не из-за того, что в самом начале я тебя приняла за одну из них?
— Нет. Просто я — Хранитель. Я защищаю. И от них тоже.
— Вот так просто?
Но Шана ничего больше не ответила.
Наконец, одного из посетителей пригласили на приём. Барон Дейнлиг. Конечно, очереди и раньше случались, но это было скорее исключение, чем правило — секретари и камердинеры всегда очень тщательно составляли расписание встреч и места ожидания, и обычно нескольким посетителям не приходилось сидеть в одном кабинете. Что же случилось, что столь налаженный механизм дал сбой?
— Почему ты всегда прячешь глаза, когда мы выходим на улицу? — спросила Сантинали, когда они остались в кабинете одни, и её странный разговор с молчащим собеседником не показался бы странным. Колдунью уже продолжительное время интересовал этот вопрос, но как-то всё не было подходящего момента спросить.
— Меня можно узнать по взгляду, — нехотя откликнулась Шана. — Твой учитель говорил, что по мере обучения цвет глаз меняется. И это действительно так. Не хочу, чтобы меня раскрыли только из-за того, что я буду пялиться по сторонам.
— Но кто тебя может раскрыть, если об этой особенности знают единицы, вроде того же учителя Тео? Может, ещё с десяток реконструкторов, любящих порыться в архивах, — пожала плечами королевна. Ша пристально посмотрела на неё в ответ. Уже начавшее стираться из воспоминаний ощущение жути вернулось. Ну да, конечно. Как она могла забыть. Но ведь Шана уже давно не использовала эту свою странную особенность! Почему она вспомнила о ней сейчас? Выходит, что она этим «жутким взгляом» может как-то управлять? Почему же предпочитает смотреть в пол?
