— Вижу, — кивнул старик. — Беду отвести решили от деревни? Благое дело.
Он медленно повел глазами по лицам, и Ирине показалось, будто бледно-голубые, словно выцветшие от времени, глаза улыбнулись ей.
Нет, почудилось, конечно.
Старик равно внимательно оглядел Петра, Павла, Виталю, секундой дольше задержал взгляд на Сергее, и Ирина обратила внимание, как тот вызывающе вскинул голову под этим взглядом.
Потом старческие глаза снова скользнули к Витале:
— Дороги через болото нет, вот какая беда, дитятко. Делать нечего — придется обороняться. Вишь вон, как мирские[4] стараются! — И он с ласковой усмешкой указал в сторону бабок, маленький крестный ход которых уже возвращался из-за околицы.
— Как это — нет дороги? — неровным голосом воскликнул строптивый Виталя. — Не может такого быть, чтоб не было! Там же другая деревня. Я знаю! У вас же должно быть какое-то сообщение! Вдобавок дождей не было чуть не месяц, там небось все повысохло!
— Хватит! — прикрикнул Петр. — Завязнешь, а больше нам делать нечего, только с тобой возиться! Там же мшава сплошная, даже кочек нет, ногу поставить некуда, одна зелень. Мы как-то раз прыгали там, так один друг принял зеленую мшаву за обычную полянку и спланировал прямо на нее. Сразу по плечи ушел и стал без движения. Еще хорошо, что сразу с головой не ухнул! Мы его впятером выдергивали, вытянули без сапог, черт знает сколько времени потеряли.
— Не поминай врага рода человеческого всуе, сынок, — приветливо посоветовал старик. — А ты, — обратил он бледный взор к Витале, — иди, если хочешь. Испытай свою судьбу.
Виталя качнулся и схватился за Ирину, чтобы не упасть, когда глаза старика встретились с его глазами.
— Да ладно, — пролепетал ломким голосом. — Вы чо, мужики? Я уж как все. Давайте лопату. Надо копать, значит, будем копать.
— А ведь лопатами мы много не накопаем, — задумчиво проговорил Павел. — Сюда бы технику какую ни есть…
— Из техники у нас две машины, что само по себе богатство, а в наших условиях — тем паче, — сказал Сергей. — И если бы к одной из них привязать плуг или еще чего-то железного, чтобы дерн сдирать, толку было бы куда больше.
— Старый плуг у меня в сарае поглядите, — сказал дед Никифор и приветливо махнул рукой бабулькам, которые летели к нему, словно голубицы к голубю. — Тише, тише, родимые, не уроните меня, старика. Дайте лучше сыночкам лопаты поострее да кто-нито отворите им мой сарай, помогите в плуг коня железного запрячь, чтоб деренье снимать способнее.
