Он провел пальцами по моим волосам. Я закрыла глаза, задаваясь вопросом, есть ли у него шанс успокоить огненную бурю, которая бушевала в моей груди.
— Я всегда это делаю, — его голос был таким же мягким, как и его ласка.
Я хотела поверить, что он был действительно тем, кем казался сейчас, — человеком, который выглядел таким же разрушенным тем, что он сделал, как и моя разорванная плоть. Но какой из них был реален? Разрушающий или разрушенный? В любом случае, мои слезы все еще падали, боль все еще жалила, сердце все еще болело. Он сделал это, и сделает снова. Я отогнала любые нежные мысли.
— Я хочу увидеть их вскоре, но только после того, как поправлюсь полностью. Или, по крайней мере, насколько смогу исцелиться от того, что ты сделал. Я не хочу, чтобы они видели меня такой.
— Просто скажи мне, когда, и я это устрою. — Вайнмонт последний раз приласкал мои волосы. Он колебался. Слова были у него на губах. Я чувствовала, что они задерживаются там в темноте. Вместо того, чтобы озвучить их, он повернулся и вышел быстрым шагом.
Я осталась наедине со своей болью и всеми различными ее оттенками. Повернула голову, чтобы посмотреть на стул, где он сидел. Мой взгляд скользнул дальше и упал на противоречивое одеяло, созданное матерью Вайнмонта. Что за человек мог пройти через Приобретение и выиграть?
Услышав другие шаги, я узнала Рене. К тому моменту, когда она добралась до моей двери, она замедлилась и тихо вошла на цыпочках. Ее черная юбка тихо прошелестела, когда она села и сложила руки перед собой.
— Я хочу встать.
Она поднялась и убрала мои волосы через плечо.
— Восход солнца через час. Побудь в постели до тех пор.
Ее движения и прикосновения приносили спокойствие. Я не хотела утешения. Я хотела прекратить разрушаться, чтобы укрепить то, что у меня осталось.
— Нет, с меня хватит постели. Помоги мне сесть, или я сделаю это сама.
Я больше ни минуты не могла лежать. Не могла казаться беспомощной и слабой. И не стану. Больше не стану.
* * *
С помощью Рене я поправилась в течение следующих нескольких недель. За это время я не видела ни Вайнмонта, ни Люция. Иногда мельком замечала Тедди в коридоре. Он улыбался и обменивался любезностями. Я почувствовала, что внутри он обеспокоен. У меня было слишком много собственных проблем, чтобы даже начать переживать о его. Он казался хорошим парнем. Не его вина, что он родился в яме гадюк. Было бы глупо думать, что он не укусит так же, как Вайнмонт и Люций.
