Тень на крыльце не ответила, а двинулась в сторону ближайшего фонаря, едва освещавшего крохотный пятачок мостовой. По камням зацокали копыта, и следом за человеком в круг бледного света ступила лошадь. Дело видно и вправду было спешным — по пустякам стражников не снимали прямо с дежурства. А этого ещё и лошадью снабдили для скорости.
— Какого дьявола?, — нарочито зевая, спросил Ладвиг. — Я не слышал, чтобы объявляли тревогу.
— У меня приказ!, — со значением сообщил посыльный. — Велено явиться в караульную башню возле Южных ворот.
— Кем велено? Моё дело обучать стражу приёмам обращения с клинковым оружием, а не стоять в карауле.
Жизнь приучила его быть готовым ко всяким неожиданностям в любое время суток, но простые стражники должны понимать, что сержант — не бродячая собака, бегущая со всех ног по первому зову.
— Из Магистрата прислали человека с распоряжением!
— Должно быть, у них для этого есть веские основания. Сколько у меня времени на сборы?
— Велели поторопиться!
— Сейчас!, — проворчал Ладвиг, бросая вниз тяжёлый кованый ключ. — Коня моего оседлай, чтобы времени не терять!
Сержант наскоро оделся, ножны с мечом и кинжал взял в руки, чтобы не гремели. Проходя мимо комнаты Греты, он осторожно приотворил дверь и прислушался. Вдовушка давно привыкла к беспокойной службе своего постояльца, и почти не обращала внимания на его отлучки в позднее время. Ладвиг услышал тихое сопение спящей женщины, невольно заулыбался, когда она причмокнула губами во сне. Сержант спустился по рассохшейся лестнице на первый этаж, и под его ногами не скрипнула ни одна ступенька. На ходу поправляя перевязь меча, заткнул сзади за пояс кинжал, водрузил на голову вычурный и не слишком удобный шлем городской стражи Энгельбрука.
Посыльный оказался расторопным малым и легко нашёл общий язык с жеребцом Ладвига, Фитцем. Может быть, сказался опыт обращения с лошадьми, а может, повлияли знакомые коню запахи караульного помещения. Так или иначе, Фитц уже поджидал сержанта, тихим ржанием приветствуя запрыгнувшего в седло хозяина. Ладвиг ласково похлопал своего любимца по шее и лёгким ударом пяток послал коня рысью.
* * *
Южные ворота столицы Западного герцогства были единственными не запирающимися на ночь воротами города. Жизнь здесь кипела круглые сутки. С незапамятных времён горожане сажали фруктовые деревья за пределами крепостных стен. После череды междоусобных войн остатки некогда великолепных садов сохранились только в окрестностях Южных ворот. Без соответствующего ухода яблони груши и сливы вымахали до размеров, совершенно неприличных для плодовых деревьев. Большинство из них были слишком стары для плодоношения, а если и приносили плоды, то слишком мелкие, как у своих диких собратьев. Назначенные магистратом смотрители не помышляли о каком-то серьёзном благоустройстве, едва справляясь с очисткой тропинок от молодой поросли, густо усеивавшей корни старых деревьев. Горожане любили сады и считали их одной из достопримечательностей Энгельбрука, почти наравне с дворцом Ангельский Мост, в честь которого, собственно, и был назван город.
