— Верно?!, — зарычал вдруг Клеманс так, что слюна полетела. — Да в чем же его доброта, если мир вокруг нас полное дерьмо?!
— Это тоже верно, — нехотя признал Адамс и пожал плечами. — Я иногда думал об этом, но ответов не нашел.
— И не найдешь!
— Почему?
— А потому что нет ответов.
Машину сильно тряхнуло, так, что Адамс ткнулся головой в потолок кабины.
— Ой! А поосторожнее нельзя?
Клеманс глянул на него, ухмыльнулся, но промолчал.
— Рони, куда ты так гонишь?!
— К твоему будущему, Бен, — он опять взглянул на него и противно скривился. — Возможно, скоро ты получишь ответы на свои вопросы.
— Почему, возможно?, — ворчливо откликнулся Адамс, всматриваясь вперёд, поверх летящей навстречу ленты дороги.
Некоторое время они молчали.
— Хочешь, — неожиданно подал голос Клеманс, я расскажу тебе кто такой бог?
— Нет!, — неожиданно для себя самого отрезал Адамс.
— Ты же хотел знать ответы?
— Да, Рони, хотел. Я убежден, что на все вопросы должно быть ответы, но только я меньше всего жду их от тебя.
— Вот как? Ну, хорошо, а возможные версии, мои размышления, так сказать?
— А что есть разница?
— А как же! Я же не догмы тебе буду тарабанить, а, рассуждать вслух.
— Ладно, — Адамс зевнул, — рассуждай, коли охота.
— Что ж, вот тебе версия первая: господь садист, ему нравится, когда люди страдают. Ну, что скажешь?
— А ничего.
— Почему?
— Предполагаю, что ты и сам не веришь в то, что говоришь. К тому же, хочу выслушать другие версии.
— Да, пожалуйста! Господь настолько стар, что выжил из ума, уснул, растворился в хаосе вечности. Как хочешь это можешь обозвать, короче его нет, хотя он есть. Понимаешь, что я хочу сказать?
— Вполне, — жесткие фразы Клеманса почему-то очень задевали Адамса, он все больше погружался в мрачное состояние безнадеги, только усилием воли сдерживал себя. — Валяй дальше.
— Сколько угодно! Следующая версия: богу скучно, вот он нами и забавляется, играет, так сказать. Правда, похоже?
— На что?, — глухо отозвался Бенни.
— На все это, — Клеманс широко повел рукой перед собой. За лобовым стеклом грузовика уже явственно обозначались контуры заброшенной свалки. Из корявых холмов торчали тлеющие на углях времени остатки и отходы человеческого труда, прежде бывшие машинами, конструкциями, предметами быта, а ныне ставшие мусором.
— Не вижу связи, это ведь люди напакостили, а не господь.
— Как посмотреть, ведь мы его создания, что же он нас не воспитал, как следует?
— Может, ждет, когда мы сами…
— А может быть, — перебил Адамса Клеманс, — ему этого и не надо? Мне, например, нравиться версия, что господь и дьявол играют в бесконечную игру, в которой мы и все миры этой вселенной, всего лишь фишки. Как, Бен, на счет этого думаешь?
