Если бы Маринка не ломала комедию в кабинетах психотерапевтов, к которым она ходит как на работу, то давно бы уже нашла для себя и другой источник энергии, и сняла бы нагромождения защит, и смогла бы иметь не менее веселую, но не мучительную жизнь. Но. Каждый раз, когда терапевту удается добраться до больного места, он тут же записывается во враги и отправляется в отставку. The show must go on.
Марина остро нуждается в любви, но пытается получить ее странными способами. Для нее все эти невероятные накалы страстей, страдания, катастрофы являются своего рода суррогатом отношений. Такие, знаете, консервы. Выдай ей кусок хорошего, свежего, отборного мяса, как она зависнет над ним, не в силах придумать, что же из него приготовить?
Немного Марины есть в каждой из вас, мои дорогие читательницы. У кого-то больше, у кого-то меньше. Суть одна: избегание реальной жизни, людей, переживаний. Попробуйте задать себе вопросы: от чего эти страдания меня защищают и отвлекают? С чем я столкнусь, если откажусь от них? Почему мне не очень нравятся доступные люди, и что дают вот эти загадочные товарищи, к которым нельзя приблизиться? Уверена (и по своему опыту тоже), вы получите массу интересных ответов и сделаете массу открытий. А после можно представить вариант любви, в котором вы не разваливаетесь на куски, примерить его на себя, побыть в нем, создать альтернативный драме образ отношений и поискать в нем положительные стороны.
Зависимость от тебя разрасталась постепенно, как раковая опухоль, медленно, но верно распускающая свои отвратительные клешни по всему организму. У меня даже физические симптомы появились: постоянно кружилась голова, тошнило, тряслись руки. Врачи сначала подозревали диковинные болезни, и я даже чувствовала какую-то странную радость в связи с этим, мол, вот и отлично, сейчас найдут что-то серьезное, и эта изощренная пытка подвешенным состоянием закончится. Получив анализы, они разводили руками: все хорошо, не видим серьезных отклонений.
Зря нашим докторам поголовно не преподают психосоматику, ой зря.
Пока ты придумывал, что бы такого нового соврать мне и своей жене и как разрулить накаляющуюся ситуацию, я искала пятый угол в квартире. Место, где можно было бы укрыться от бесконечной, давящей и лишающей сил тревоги. Эта пакость то парализовывала и останавливала время, то, наоборот, требовала каких-то срочных, хаотичных действий, то накрывала с головой так, что меня подбрасывало из сна на рассвете. Дрожащими руками я выдавливала из блистера таблетку успокоительного: сейчас, сейчас, будет чуть лучше, включала сериал и проваливалась в суррогат сна.
