Мудрые люди дивана снова пригласили Абульхариса и рассказали ему, что не только по ночам пропадает из дворца дочь падишаха, но и днем юноша невидимым сам появляется во дворце.
И сказал Абульхарис, подумав: — Тут явно действует волшебство, но его можно раскрыть, а юношу поймать. Нужно, чтобы дочь падишаха предупредила своих служанок: как только появится юноша, она даст им сигнал, и они быстро закроют комнату и запрут ее снаружи. А потом приду я и сделаю все, чтобы юноша был задержан.
Приказал падишах, чтобы дочери его объяснили замысел Абульхариса. Девушке рассказали все, и она, согласившись, стала терпеливо ждать.
Прошел вечер, промелькнула ночь, засветлело утро наступил день… Обуреваемый любовью, халвафруш покрыл глаза волшебной сурьмой, стал невидимым, пришел в покои дочери падишаха и начал обнимать и целовать свою любимую.
— Подожди, милый, — страстно прошептала девушка, — потерпи немного. Я скажу служанкам, чтобы приготовили ложе.
— Хорошо, — обрадовался доверчивый халвафруш и остался в комнате ждать вышедшую красавицу, не сомневаясь в искренности ее слов.
А девушка, выйдя из комнаты, дала сигнал служанкам, и они быстро заперли дверь. Беспомощный халвафруш неожиданно оказался один в наглухо запертой комнате. Тем временем прибежал Абульхарис со слугами, приказал принести солому, поджечь ее и напустил в комнату дочери падишаха дым.
Все больше и больше становилось дыма в комнате, и догадался халвафруш, услышав за дверью голоса людей, что он попал в ловушку. «О неверная, какое коварство ты придумала!» — вскричал халвафруш, пытаясь выйти из комнаты, но выхода не было. И он метался, словно птица в клетке, в поисках хоть какой-нибудь щели. А дым становился все гуще и гуще, он нестерпимо застилал глаза, и не было никакого выхода. Оставалось только склониться перед неумолимой судьбой. Один глаз юноши прослезился от едкого дыма, и волшебная сурьма вытекла вместе со слезой, потеряв свое действие: поло-шина халвафруша стала видимой.
Увидели люди в замочную скважину половину человека: один глаз, одну руку, одну ногу — и поразились необычному зрелищу.
И сказал Абульхарис:
— Это не половина человека, это только его видимая половина. Глаза его были смазаны волшебной сурьмой. Из одного глаза слеза смыла сурьму, и он стал наполовину виден. Когда дым разъест второй глаз, он станет видимым полностью.
И в это время выбежала слеза из второго глаза бедного юноши, вытекли вместе с нею волшебная сурьма, и халвафруш предстал перед людьми падишаха. Ворвались они стремглав в комнату, связали халвафруша, избили его и бросили к ногам падишаха. Падишах возблагодарил аллаха за то, что наконец-то удалось поймать возмутители его покоя, и пресечь причину его тревог и тревог его дочери.
