Матильда звала на помощь.
— Эй, будет! — закричал фра-Августин. — Созналась? Шпионка?
— Нет, не созналась, — ответил Мате Разносчик.
— Сейчас сознается, как кольнем разок, — сказал Асим Рассыльный.
— Прекрати, Асим, — сказал Муяга Лавочник. — Она не виновата. Девушку надо отпустить, — Муяга вспомнил свою дочку Васву, у которой вот уже три года как отнялись ноги. Он глядел на Матильду и все время видел перед собой лицо дочери. Он уже не надеялся, что Васва поправится, раз сам аллах от нее отвернулся. Но тут вдруг на мгновение ему показалось, что выздоровление Васвы зависит от судьбы Матильды.
— Мы отпустим, если она никому не скажет о том, что здесь произошло, — сказал фра-Августин. — По всему видно, что она загребчанка. Обещаешь не болтать?
— Свиньи, — всхлипывала Матильда.
— Ты слышишь, Муяга? — фра-Августин развел руками. — Я с ней по-хорошему, а она меня оскорбляет. Что делать?
— Согласно пятому пункту ни один усташ не смеет покушаться на жизнь невинного человека и на чужое имущество, — отчеканил Муяга.
— Нечего меня учить усташским законам, я и сам знаю их назубок, — огрызнулся фра-Августин, не сводя глаз с Матильды. Она вытирала слезы и поправляла растрепанные волосы. — Невиновна так невиновна. Главное, чтобы язык за зубами держала.
— А зачем меня били?
— Затем, что надо, — сказал фра-Августин. — Таков уж наш метод. А теперь вот для нас все ясно.
— Я буду жаловаться полковнику Франчевичу, — сказала Матильда. — Я знакома с полковником Франчевичем и расскажу ему об этом.
— Полковник Франчевич сейчас под Дубицей, — сказал фра-Августин. — Если тебе не терпится увидеть полковника Франчевича и пожаловаться на нас, мы можем помочь до него добраться, но не по железной дороге; есть и другой путь — вниз по Уне на плоте для мертвецов.
— Куда прикажете, барышня? — ехидно спросил Мате Разносчик.
— На вокзал или на пристань? — подхватил Асим Рассыльный.
— Пошли-ка лучше на пристань.
— Ведите на пристань и отправьте вниз по реке с бесплатным билетом, — сказал фра-Августин.
— Пошли, дорогуша, — сказал Мате Разносчик.
— Иди, иди, не задерживайся, — поторапливал Асим Рассыльный.
— Если вы ее только тронете, будете иметь дело со мной. — Муяга преградил им дорогу. Его глаза налились кровью. — Девчонка ни в чем не виновата, отпустите ее на все четыре стороны.
Ссора была неминуема, но тут вдруг загремели винтовочные и пулеметные выстрелы, послышались крики. Очевидно, началась облава. Солдаты сгоняли крестьян, окружали дома, врывались во дворы, топтали зеленеющие нивы, рыскали по перелескам и повсюду вылавливали беженцев.
