На перекрестке ваших ног
Прячется река
Сокровенная Амазонка
Так позвольте мне проплыть по ней
Ткань вашей кожи
Скользит по моей
Я хотела бы сшить их
Чтобы они повсюду
Слились в одно целое
* * *
Неужели танка действительно лучший инструмент, когда речь идет о том, чтобы отточить желание? Эта стихотворная форма, так хорошо послужившая Било-до, когда он только-только признавался в своих чувствах, теперь начинала на него давить и казалась слишком рациональной. В поисках средства, позволяющего облегчить слог и перо, он решил вернуться к фундаментальной простоте хайку, которое, по его убеждению, в большей степени способствовало бурлению фонтана эмоций.
Ваши груди — горы-близнецы
Вздымающие под моими пальцами
Свои упругие вершины
Сеголен, должно быть, оценила его инициативу, потому что сразу же перешла на тот же лаконичный стиль:
Могучий корень
Вибрирующий в моей руке
Переполнен обжигающим семенем
Таким образом, вновь повторилась история рождения хайку: отказавшись от лишних слов, будто сбросив на пол спальни одежду, поэзия предстала во всей своей первородной наготе. Но Билодо все было мало: недовольный медлительностью обычной почты, он стал отправлять свои послания через службы быстрой доставки. Сеголен тоже последовала его примеру, и время ожидания очередной корреспонденции сократилось до минимума. Обмен письмами ускорился так, что захватывало дух, но Билодо по-прежнему не хватало стремительности, и он начал посылать стихи прекрасной обитательнице Гваделупы, даже не дожидаясь от нее ответа, и вскоре стал писать по стихотворению в день. Вслед за ним и Сеголен стала посылать ему одно хайку за другим. Письмо от нее падало на коврик у двери почти каждое утро. Стихи хлынули потоком, сталкиваясь друг с другом и не выдерживая никакого хронологического порядка, хотя и по-прежнему перекликаясь в какой-то странной манере:
Цветок вашей плоти
Лепестки которого
Скрывают собой жемчужину
Отважьтесь ворваться в мое жаркое лоно
И бросьте якорь
В моем животе
Вот я рвусь вперед
Ты открываешь для меня свое лоно
И выпиваешь меня устами
Ты путешествуешь во мне
Созерцаешь мой пейзаж
Плаваешь в моем озере
Я путешествую в тебе
И проникаю в сердце
Твоей столицы
Землетрясение на море
Я взрываюсь внутри
И вспыхиваю сверхновой звездой
Цунами огня
Потоки вулканической лавы
Я умираю навсегда
Меня несет волна
У меня больше нет имени
Я лишь краска и цвет
Кожа звезд — натянутые паруса
Вечно движимые
Солнечным ветром
Вечно витать в облаках нельзя. Застигнутый наконец силой притяжения, Билодо спустился с небес на землю, все еще оглушенный затухающей вспышкой поэтического оргазма, который незадолго до этого ему довелось испытать. Значит, люди не врут, когда говорят, что от любви вырастают крылья. Ни одну женщину он не сжимал в объятиях так, как сжимал Сеголен в высоких поэтических сферах. Почтальон чувствовал, что она находится рядом и всецело принадлежит ему, точно так же, как он ей, и знал, что девушка тоже познала подобный внутренний взрыв. Он в этом был уверен — красавица с Гваделупы вместе с ним тоже вознеслась на вершину блаженства. Что еще после такого можно написать? Какие стихи сочинить, чтобы не вызвать разочарования после столь полного утоления страсти?
