-- Продолжай, Пусета! -- вскричал Од.
-- Ах! Вообразите же, что наш Сегэн взял охотничий рог и спустился в ярко освещенный сад. Он велел отворить псарню, где держит свору в тридцать гончих; затем один из его слуг развязал мешок, в котором был спрятан заяц, и началась травля. Сделав по саду кругов двадцать, заяц проскочить в дверь дома, в пеструю толпу танцующих. Все гости увидели зайца, преследуемого тридцатью собаками, а за собаками шел сам Сегэн в халате и продолжал трубить в рог изо всей силы своих легких. Можете судить, что за суматоху произвело это в залах, двери которых были заперты слугами по распоряжению хозяина. Наконец, через пять минут, собаки смогли поймать зайца, потому что он запутался в юбке одной старухи маркизы, которая прибыла на бал только потому, что ей сказали, будто дом Сегэна -- единственный, в котором она еще найдет утонченные манеры старого режима.
Пусть читатели не подумают, что мы выдумали этот рассказ мадемуазель Пусеты. Факт охоты в залах есть факт исторический, и в фантазере-миллионере Сегэне бурлило безумное желание подражать подобным затеям.
Можно представить, какой успех заслужил рассказ за столом.
-- Браво, Пусета!
-- И, -- прибавила рассказчица, -- предполагают, что по случаю этой охоты Арманом Гуффе сложена песня. Она поступит в распродажу в Пале-Эгалите [Пале-Эгалите (Дворец равенства) -- так во время Революции назывался Пале-Рояль, парижский дворец герцогов Орлеанских].
-- А вы знаете новость про Пале-Эгалите? -- спросил Од.
-- Какую?
-- Актер Барба оставил театр Ситэ, чтобы основать книжную торговлю.
Конца этого разговора Кожоль уже не слыхал.
Утомленный трудами нелегкого дня, удачно закончившегося, граф, чтоб отдохнуть немного, имел неблагоразумие сесть. Как он ни пытался бороться с дремотой, -- она победила его. Пьер забылся сном.
Долго ли он спал?
Странное ощущение вызвало его из дремы.
Когда он открыл глаза, то увидел перед собой полную грации и свежести блондинку. Она весело смеялась и слегка щекотала его нос пуховкой для пудры.
-- Ну, вот! -- весело вскричала прелестная блондинка. -- Теперь, когда вы проснулись, милостивый государь, -- я надеюсь, что вы расскажете мне, как это так случилось, что вы расположились в спальне девицы, которая не знакома вам ни по Еве, ни по Адаму.
-- Охотно, мадемуазель Пусета.
-- Вот как! Вы знаете мое имя!
-- Да, я целый час слушал разговор ваших гостей.
-- Отчего же вы не сошли к нам ужинать? -- вскричала мадемуазель Пусета с изумлением.
