Жадные до удовольствий, Уврар и Сегэн, в то время друзья, бездумно сорили деньгами, из-за чего нажили себе завистливых врагов. Но из двух товарищей Сегэн заслужил больше проклятий: новости о его эксцентричных выходках ни на миг не сходили с языка у толпы. Капризы Сегэна считались верхом сумасбродства.
Таким образом, класс людей, называвшихся "les parvenus", навлек на себя общее раздражение. Это-то раздражение преимущественно и обеспечивало громкий успех театру, осмеивавшему выскочек публично.
Теперь возвратимся к нашим героям.
Пока ужинавшие в нижнем этаже весело болтали друг с другом, Кожоль раздумывал, как бы ему выйти из своей засады. Попробовать поскорее выбраться из дома, наполненного гостями и прислугой, значило бы рисковать с кем-нибудь встретиться, и дело могло бы кончиться плохо. Поэтому Кожоль предпочел выждать, пока все эти весельчаки выйдут из-за стола и лягут спать.
Навострив ухо и следя за разговором, граф размышлял: "Да, но ведь когда они пойдут спать, хозяйка этой спальни взойдет сюда вместе с... тем, для кого приготовлена вторая подушка. Но... Ба... скорее можно оправдаться перед двумя лицами, чем перед двадцатью. Буду ждать и слушать... тем более что их беседа довольно интересна".
Разговор внизу продолжался.
-- А кстати, о Сегэне, -- сказал Уврар, -- что делает Сегэн, милая Пусета, почему его нет на нашем ужине?
-- Сегэн отдыхает после своего вчерашнего сумасбродства, -- отвечала Пусета. -- Милостивые государи и государыни! Вы, быть может, не знаете о последней милой выходке этого глупца? Кажется, он находит, что еще не достаточно говорят о нем, потому что он каждый день выдумывает что-нибудь новое.
-- А что же он сделал?
-- Расскажите нам об этом, Пусета!
-- Слово за Пусетой!
-- Расскажи нам о новой шалости Сегэна!
На все эти восклицания Пусета отвечала:
-- Вчера в своем прелестном доме, находящемся в улице Анжу, он давал бал всем Чудихам, которые явились туда рассеять скуку праздника, устроенного Директорией. В парадном зале Сегэн принимал дорогих гостей, по своему обыкновению, одетый в домашние туфли, халат и ночной колпак. Когда бал был в полном разгаре, он велел затворить все двери, чтоб никто не мог убежать... и затем... угадайте, что он выдумал?
-- Ну, рассказывайте, Пусета! Не заставляй нас дожидаться с разинутыми ртами! -- произнес капиталист.
-- Ах! Провались ты к чертям, Уврар, с твоими остротами; остри для самого себя! -- вскипела одна дама, которой шампанское развязало язык.
