Пьер толкнул дверь и вошел.
Он очутился в прелестно убранной спальне. В этой милой комнатке соединялось все, что могут подарить роскошь, кокетство и изящный вкус. Это было настоящее гнездышко из бархата и шелка. Постель, едва видная за тяжелыми занавесями, была покрыта роскошным шерстяным одеялом, откинутым с краю. Две подушки в изящных кружевах лежали рядышком у спинки. Постель ждала хозяина этого изящно-прихотливого жилища. Алебастровая лампа у изголовья бросала нежный, приглушенный свет на ложе. В этой комнате царил аромат молодости и красоты, взволновавший чувства графа.
"Ах, -- подумал он, -- я попал в дамскую спальню! -- и, глядя на пару подушек, прибавил: -- Да, здесь спит дама и... дама замужняя!"
Пока Кожоль внимательно осматривал это дышавшее сладострастием убежище, в котором приютил его случай, -- в нижнем этаже вдруг отворилась дверь, и тотчас же на лестнице раздались шаги. Послышался звон стаканов и тарелок, прерываемый взрывами смеха и веселых песен, поразивших слух Пьера.
В то же время чей-то голос, по-видимому, главы этого шумного общества, провозгласил тост:
-- Кавалеры и дамы! Я пью за счастливое новоселье Трубадуров.
-- В честь Трубадуров! -- воскликнул весь хор, и все начали усердно чокаться стаканами.
"Ага! -- тотчас пришло в голову Кожолю. -- Здесь проводят ночь весело".
Он снова взглянул на роскошное ложе и пару подушек, очевидно, предназначенных для пары голов, и проговорил, смеясь:
-- Я нахожусь в гостях у дамы, которая... не слишком-то замужняя, как я предполагал сначала. Без сомнения, это какая-нибудь актриса-комедиантка театра Трубадуров, который переехал с улицы Сен-Мартен на улицу Лувуа.
Как будто нарочно для подтверждения своей последней догадки, он услышал, как женский голос отвечал на тост:
-- Ты знаешь, милый Уврар, что ты неправ, предлагая тост за процветание театра Трубадуров.
-- Почему же, восхитительная Пусета?
-- Потому что ты желаешь, чтобы тебя высекли розгами, мой милый капиталист!
-- А! В самом деле?
-- Да. Чтобы привлечь толпу в наше новое помещение и утопить Фейдо и Монтасье, наш театр очень рассчитывает на один проект, который сильно развеселит публику, -- ручаюсь тебе.
-- Какой это проект, раскрасавица моя? -- спросил голос, принадлежащий тому, кого называли Увраром.
-- А вот какой: проект беспощадных насмешек над поставщиками, капиталистами и выскочками. Мы повторим также пьесу под названием "Мадам Анго". Она посрамит вас самым блистательным манером, вас, выскочек слишком скоро наживших богатства.
