-- Ну, Жак! Ты не удави совсем, -- ведь жизнь его стоит денег! -- повелительно произнес говоривший прежде голос.
-- Будь покоен! Я ведь только немножко сжал его флейточку -- но это ничего!.. -- произнес тот, которого называли Жаком.
-- Надо опять вставить ему кляп, -- произнес третий голос.
-- Ну, вот! Дайте же ему перевести дух, а то еще помрет.
Кожоль слышал из своего убежища хриплые свистящие звуки, выходившие из груди жертвы. С минуту он думал было выскочить из засады, чтоб броситься на этих людей и освободить пленника, но благоразумие его удержало.
"У меня и так уже довольно дел, кроме освобождения этого удавленника, -- подумал он. -- Если бы в эту минуту происходила битва и если бы до места моего свидания было два шага, то, без сомнения, я помог бы бегству этого несчастного или несчастной..."
И молодой человек решил держаться тихо.
Мало-помалу дыхание пленника стало ровным. Но грубость разбойников, чуть не задушивших его за попытку освободиться, отбила у него охоту продолжать борьбу, и он спросил умоляющим голосом:
-- Ради бога!.. Куда вы несете меня?
-- Скоро сам узнаешь.
-- Вы затолкали меня в этот мешок, чтобы бросить в Сену?..
-- Нет! Этого тебе нечего бояться.
-- Ну, так что же вы хотите сделать со мной?
-- Мы переменим твое убежище. Вот и все.
-- И я уже никогда не выйду на свободу?
-- Завтра, если хочешь, тебя отпустят.
-- Что же мне делать? Скажите, скажите!.. Я сделаю.
-- Да ведь тебе уж сколько раз повторяли, что нужно признаться Точильщику в том, что он требует.
В пленнике на минуту вспыхнула энергия.
-- Никогда! -- воскликнул он.
-- Это твое последнее слово?
-- Никогда! -- повторил пленник.
-- Ну, так всуньте ж ему снова в рот затычку! -- распорядился один из толпы, по-видимому, начальник.
Жертва еще попыталась умилостивить извергов:
-- Выслушайте хоть слово, умоляю вас.
-- Ну, говори!
-- Отпустите меня! Я озолочу вас всех... всех шестерых. Я дам вам сто тысяч экю! -- несчастный назвал баснословную цифру с мучительным усилием.
Толпа молча остановилась.
Пленник снова начал хриплым голосом:
-- Даю вам двести тысяч экю, только освободите меня.
-- Так сознайся же Точильщику и, повторяю, -- завтра будешь свободен.
-- Нет, нет, никогда! -- повторил несчастный с выражением мрачного раздумья.
-- Ну, кляп, живо! -- приказал начальник.
Жертва попыталась было сопротивляться, тряся головой и сцепив зубы, но и минуты не понадобилось, чтобы опять заткнуть бедняге рот и завязать в мешок. Два носильщика тотчас подняли его с земли.
