Ну, и ладно, пауки, бабочки, какая разница? Важно, что не схватил я лишнюю дозу, с детства этого боюсь. А потом я решил, что, пока дядя Дима нормально со мной разговаривает, нужно наглеть до конца. Настроение у вождя может и поменяться. Я сказал:
- Ну, отпустишь меня? Пожалуй, мне пора домой.
- Ты, это, не торопись, - осадил меня дядя Дима. - Я же говорю, думать буду. Пока отдыхай, а мясо ешь, не стесняйся. Летом еды много, всем хватает.
Есть мне, что-то, расхотелось: блюду не помешало бы немного соли, можно, на худой конец, добавить лук или чеснок, опять же, перчик не был бы лишним. Но, похоже, приправы здесь не в чести. Съев несколько кусков, я понял - больше не хочу. Голод может сделать вкусным и пресное мясо, но стоит немного набить живот, и такая пища перестаёт радовать, тем более - ситуация и не располагает к особой радости.
Никто не запрещал бродить по деревне, и я бродил: присматривался, изучал и думал о том, как быть дальше. Ничего стоящего не придумывалось. Я подивился на чужаков; сюда бы Архипа, он бы рассказал, что за выверт учинила с людьми природа. Все, будто с одного образца списаны, поджары и узкобёдры, зато крепкоруки и длинноноги. Со спины и не разберёшь, мужчина перед тобой или женщина: у всех мальчишечьи фигуры и длинные волосы, на всех похожая одежда. Если глянуть спереди, различия более заметны: у девушек что-то похожее на груди, у парней жиденькая, неровно подрезанная растительность на лице.
Пялиться на местных дам - удовольствие ниже среднего, но чем-то нужно себя занять, от унылых мыслей отвлечься, вот я и пялился. А потом придумал более полезное дело - стал прикидывать, какова численность племени. Получилось, что взрослых наберётся больше сотни. Меня это впечатлило, но разнокалиберные стайки малышни, снующие по деревне, и занимающиеся своими ребячьими делами, ошарашили ещё сильнее. Первое, что вдалбливают ребёнку: "лес - это опасность!", но дети чужаков, увлечённые непонятными играми, спокойно резвилась меж деревьями. Ладно, не понимающая жизни ребятня, но взрослые должны бы проследить, а здесь даже они беспечны. С другой стороны, какие это взрослые? Никого старше себя я пока не встретил; вождь дядя Дима, понятно, не в счёт.
Аборигены делали вид, что я им неинтересен. Младшие откровенно таращились, а те, кто постарше, метнув быстрый взгляд, отворачивались. Ладно, если я вам не нужен, уйду! Что мне за это будет?
А ничего! Хоть бы спросили, куда я собрался! Отсчитав сотню шагов от деревни, я остановился - углубляться в чащу расхотелось! Что-то чересчур я осмелел, а ледышка, словно того и ждала, сразу же о себе и напомнила. Никакой цепи не надо, чтобы меня удержать, страх - он приковывает надёжнее железа.
