В общем, к концу второго дня бунт уже назрел. На Митрича все чаще бросали злые взгляды, ему все более дерзко отвечали, корчили рожи за спиной. И на исходе второго дня, когда уже начало темнеть, бунт начался.
— Так, закончили! — в тысячупятисотый раз за день заявил Митрич, — Все ко мне, построились!
Но строиться никто не стал.
— Сергей Дмитриевич, а давайте вы нам сначала кое-что объясните, а потом уже будем строиться, расстраиваться и все такое!
Восстание начала, конечно же, неуемная Татьяна. И даже Ольга молчаливо стала на сторону соперницы — правда, не отказала себе в удовольствии потолкаться вперед и встать рядом с Татьяной. Остальные сгрудились за ними.
Митрич улыбнулся своей жутковатой улыбкой скелета:
— У меня другое предложение. Давайте вы построитесь, а потом мы уже начнем мою пресс-конференцию с вопросами и ответами.
— Нет, давайте вы все-таки сначала кое-что объясните… — вступила в разговор Ольга. Все-таки подростки — бараны редкого упрямства.
— Так, стоп! — прервал ее Митрич. — Я правильно понимаю, что вы хотите задать мне вопрос и получить ответ?
— Да, и поэтому…
— И поэтому вам нужно сделать одну необременительную вещь — построиться в шеренгу. Вы же хотите получить ответ на вопрос, а не скандал устроить? Так ведь?
— Да, но… — немного растерялась Татьяна.
— Ну так постройтесь! Вы дольше рассуждаете.
Подростки не нашлись что ответить, и нехотя встали в подобие шеренги. Но взгляды их не предвещали ничего хорошего.
Митрич же продолжал гнуть свою линию.
— Я вообще-то собирался сделать небольшое объявление. Послушаете меня или у вас очень срочный вопрос?
— Ну говорите — выдавила из себя Татьяна.
— Вот спасибо, вот уважили! — возрадовался Митрич. — Но на самом деле я хотел пояснить одну простую вещь. Почтенные мальчики и девочки, мы не в армии, и каждый из вас немного поумнее обычного призывника, поэтому я попробую воззвать к вашему разуму. Как вы думаете, почему через пять дней некоторые ваши одноклассники уже вылетят из Турнира? Какая самая главная причина?
— Ну… — неуверенно начала Татьяна.
— Самая распространенная причина — они будут действовать неправильно! — жестко заявил Митрич. — А неправильно они будут действовать потому, что не смогут договориться. Это самая большая проблема, когда несколько человек вынуждены действовать одновременно. У каждого свое мнение, каждый пытается продавить свое мнение, в итоге вы начинаете мешать друг другу. А растопыренные пальцы даже при большей силе всегда проиграют при ударе сжатому кулаку. Какой выход? Выход только один, другого человечество за все тысячелетия своего существования так и не сумело придумать. Выход этот — единоначалие. Выбирается, назначается или выдвигается сам один командир, а все остальные добровольно (или не очень добровольно) отказываются от своего мнения в его пользу. Отказываются от своего права действовать самостоятельно и соглашаются выполнять команды командира. Каждый член команды жертвует своей личной свободой, но сама команда из-за этого многократно усиливается. Даже если командир отдает глупые приказы — до тех пор, пока остальные ему подчиняются, их команда будет сильнее той, где командира нет. Просто потому, что члены команды с командиром действуют в едином направлении и складывают свои усилия, а без командира — в разных и их усилия взаимоуничтожаются.
