Разговор о папе заставил слезы навернуться на глаза. Он большим пальцем мягко убрал их, а затем поцеловал меня.
— Я сожалею о твоей утрате, Елена. Твой папа, кажется, был удивительным драконом, ну, в общем, за исключением паранойи, — пошутил он.
— Думаешь, сможешь пойти на пафосную вечеринку во дворце в следующие выходные? Это день рождения моей мамы, и ты сделаешь мне огромное одолжение, если придешь.
— Люциан, пожалуйста, — взмолилась я. — Я не готова встретиться с твоими родителями или пойти на пафосную вечеринку. Прости.
— Все в порядке. Тем не менее, это то, что мы должны исправить, иначе это станет огромной проблемой, — мне пришлось подавить улыбку. — Знаешь, если бы на твоем месте была другая девушка, она бы не постеснялась.
— Я не другая девушка, — рявкнула я в ответ, ненавидя, что люди всегда сравнивали меня с другими.
— Нет, — согласился он, и я рассмеялась над тем, как церемонно это прозвучало. Его руки обвились вокруг моей талии. — Это одна из причин, почему я без ума от тебя.
— Теперь ты без ума от меня? — флиртовала я, и мое сердце начало биться быстрее, когда он прикусил нижнюю губу. Черт, он так горяч.
— Ты знаешь, что сводишь меня с ума, — признался он, и я поцеловала его. Это был долгий поцелуй, и мы не могли дышать, когда он, наконец, закончился.
— Не побежим назад? — спросила я с надеждой.
— Еще есть время.
Он шлепнул меня по попке, когда убежал. Погоня была действительно глупой затеей, потому что он был сумасшедше быстрым, и прежде чем я смогла произнести: «в мгновение ока» он уже скрылся. Я догнала его через пару минут, он бежал на месте.
Перейдя обратно на шаг, он начал говорить о способе улучшить слух, чтобы он мог использовать его в следующий раз, когда будет заявлять права на Блейка.
Теория Ченга трещала в моей голове.
— Ты знаешь Ченга? Он помогает мне с историей…
— Он не верит, что кто-то сможет заявить права на Блейка, — прервал он меня, сняв слова прямо с моего языка. Точно так же, как никто никогда не верил, что король Альберт сможет потребовать какого-либо дракона.
— Что ты имеешь в виду?
Люциан улыбнулся.
— Он родился без метки, Елена.
— Что? — шокировано переспросила я.
— Ты услышала меня. Тогда они не знали о метках. Он верил в то, что было здесь, — он постучал по груди. — Если твой разум и сердце едины, ты можешь делать все, что захочешь.
— Но разве не нужно быть особенным, чтобы претендовать на дракона со способностями?
— Или просто очень умным, — сказал он и заулыбался. — Как ты думаешь, почему Мастер Лонгвей позволяет богатым платить, чтобы их неодаренные дети могли посещать Драконию?
