— Сегодня с тобой, в прошлый раз — с рыжим, а сейчас со мной пойдёт. У нас тут принято делится, парниша, понял? Мы минут на десять уединимся наверху, больше я вряд ли продержусь, а потом забирай свою блондиночку и пользуйся дальше — от неё не убудет.
Он гаденько захихикал. От тяжёлой смеси запахов пота и перегара меня затошнило.
— А ничего что мы в разных весовых категориях, Казанова? — проворчала я, неловко опустившись на стул.
Алан быстро оглянулся на меня и подвинулся, полностью загораживая собой.
— Лучше со мной уединись, Петя! Может, выйдем, поговорим!
— О чём, мелкий? Не хорохорься, а то ведь личико под хохлому распишу! По-хорошему прошу — отойди в сторонку и поделись с ближним!
На «мелкого» Войнич обиделся и холодно отрезал:
— Я не из тех, кто делится! Что моё — то моё! Поэтому, либо проваливай, либо — пойдём, выйдем, верзила!
Странно, от «Гулливера» исходили волны гнева и возмущения, а вот Алан был практически спокоен. Я только потом поняла почему — он в своей стихии — чемпион по спортивной борьбе, чего же ему бояться? И как я об этом забыла!
— Зачем же далеко ходить? Я тебе здесь шею сверну, гадёныш! — прорычал Петя и ринулся на Войнича.
Что произошло дальше, я толком не поняла: привычного мордобоя не случилось, но Петя каким-то непонятным образом вдруг растянулся на полу, а Войнич только лениво перешагнул через него и занял более выгодную позицию.
Верзила, взревев от бешенства и обиды (меня «окатило» и тем и другим), вскочил на ноги и снова бросился на спортсмена с кулаками. Огромными такими кулачищами. Один удар подобным «орудием» — и сотрясением мозга не отделаешь. Но ситуация повторилась — Алан сделал пару быстрых резких движений, и Пётр снова оказался на полу.
Вокруг нас стала собираться толпа болельщиков, чуть поменьше Пети, но с такими же округлыми животами. В руках они держали огромные кружки с пивом и шумно подбадривали приятеля, призывая «порвать мелкого». Мне стало не по себе. Один на один Войнич с Петей справится, а вот если они все на него накинутся… Дамы выражали эмоции более сдержанно и на расстоянии. Подозреваю, исключительно потому, что их симпатии были не на стороне Пети, но навлечь на себя гнев «пивохлёбов» никому не хотелось.
Когда Пётр растянулся на полу в четвёртый раз, атмосфера накалилась. Я всерьёз прикидывала, что смогу сделать, в случае массовой драки. Получалось до обидного мало — ударить кого-нибудь из них стулом, да подставить подножку. В физической схватке от моих способностей проку, увы, никакого.
