- У них мало самок, - спокойно пояснил Ирвальд, - а те, что есть, редко доживают до старости. Мрут примерно на двадцатых родах. Поэтому лишних мальцов cъедают, пока у них не началось... В общем, пока они не смотрят на самок. Потом их мясо горчит и смердит тухлятиной.
- Господи, как жестоко! Зачем же рожать столько детей?
- Не все могут себя контролировать - глаза мужа блеснули - как в еде, так и в похоти... Для понурышей быть съеденным всё ж лучший выход, нежели все те коварства, которые устраивают молодые самцы, чтобы обладать самкой. И старые - чтобы её не потерять.
- А вам он на что сдался?
Ирвальд не сразу нашёлся, что ответить. Иногда случалось, что к нему прибивалась нечисть вроде теней или Миклоша. Если ей находилось место в замке - она оставалась. Если же нет - то вылетала вон, хотя такое случалось не так уж и часто. Ирвальд не задумывался, зачем ему эта свора - она просто была, и пока не мешала, он позволял ей существовать рядом.
- Сперва он забавлял меня - так лихо откусывал бошки этим жабам, что любо дорого было смотреть. Потом увязался за мной, а уж Зельда нашла ему применение.
Тут Ирвальд немного приврал. Каменная баба сразу прогнала понурыша, но тот не сдавался. Каждый раз провожал и встречал владыку, приветливо кланяясь и поднося подаяние в виде замученных тушек жаб и лесных птиц, которых с удовольствием поглощал ядокрыл. Понурыш не брезговал ни малейшим поручением, которые на него сыпались ото всех в замке, получая в благодарность лишь пару тумаков. Ирвальд чувствовал злость, кипевшую в груди коротышки, и гадал, когда же она вырвется наружу. Однако терпения у Миклоша было не занимать. И однажды Ирвальд, находясь в добром расположении духа, решил, что понурыш заслужил своё место в замке, пусть хоть на правах скомороха.
- Если он тебя смущает, можешь выставить его вон, - предложил Ирвальд.
- Что вы! - Ярушка возмущённо замахала руками, - он забавный, хоть и ворчун.
- А ещё он...
Ирвальд не договорил. Зрачки его сузились, так что синева полностью застлала глаза владыки. Ноздри, наоборот, расширились, шумно вдыхая воздух. Он согнулся пополам, вытянув вперёд голову, чем напомнил Ярушке охотничьего пса, почуявшего лису.
- Ступай в замок, - тихо велел он ей, - и не бойся, я тебя слышу.
Ярушка кивнула головой и побежала назад, не испытывая страха. Она не сомневалась в словах мужа. Видно было что-то, что заставило его отправить её одну. Она никак не могла выбросить из головы его взгляд - взгляд хищника, способного разорвать пополам любого, кто встанет на его пути. Ярушка знала, что Ирвальд её слышит - даже биение её сердца, и от этого становилось не по себе.
