— Вы уверены? — спросила графиня.
— Абсолютно уверен.
— C’est affreux[46], — сказала Вера больным голосом.
— С человеческой точки зрения — несомненно. С политической это значит, что Наполеон, который втянул Максимилиана в мексиканскую авантюру, а затем бросил его на произвол судьбы, потерял последнего возможного союзника в будущей войне. Император Франц-Иосиф никогда не простит Наполеону смерти брата. Австрийская империя не станет помогать Франции. — Граф Вильде хлопнул ладонью по столу; Вера вздрогнула. — А после парижского выстрела в государя очевидно, что и мы не станем помогать французскому ублюдку. Его песенка спета, и если у него не хватит ума умереть в ближайшее время, Франции конец.
— Вы так говорите, — хмуро заметила Вера, — как будто у французов нет армии и они не смогут ничего противопоставить пруссакам в случае войны.
— О, Вера Андреевна, в том-то и прелесть, что это уже не пруссаки, это немцы. Вы, как и многие, пропустили момент, когда маленькая грозная Пруссия превратилась в большую и куда более могущественную немецкую империю. Формально сама империя еще не провозглашена, но это только вопрос времени. А что касается войны французов с немцами — простите, но французам в ней ничего не светит. Немцы деловито ощиплют галльского петуха и сварят из него суп, и как бы громко петух ни кукарекал, ему это не поможет.
— И в чем же наш интерес?
— Вы же прекрасно знаете, Вера Андреевна, что нынешнее царствование унаследовало от предыдущего поражение в Крымской войне. Мы не имеем права даже держать свой флот в Черном море. Если все пройдет так, как я надеюсь, мы сумеем аннулировать Парижский трактат, условия которого нам продиктовали победители. Но вы, если вам так хочется, можете считать, что я ни в чем не разбираюсь и что все дело в том, что я испытываю к французам чувство личной неприязни.
— Разумеется, я так не думаю, — спокойно ответила Вера.
— Прекрасный херес, — невпопад заметил граф, приканчивая бутылку. — Ваше здоровье, сударыня… Когда государь возвращался из Парижа в Петербург, он проезжал через Баден. Я знаю, что вы его видели и говорили с ним. Его императорское величество должен был оставить для меня письмо; где оно?
— У меня, — отозвалась Вера, доставая откуда-то из складок платья небольшой конверт. Граф взял его, поглядел на печать и нахмурился. — Да, я его прочитала… на случай, если бы с письмом что-нибудь случилось и мне пришлось бы передавать вам его содержание.
