— Видите вон того господина? — спросил Петр Николаевич шепотом, указывая на немолодого бюргера с усами щеткой и дряблыми щеками. — Я его постоянно тут встречаю. Думал, мошенник какой — тут на рулетке их немало. Но потом я услышал, как крупье обратился к нему, и оказалось, что это полицейский. Их тут несколько, маскирующихся под зрителей, и они следят за порядком, чтобы не было… ну сами понимаете, разного рода неудобств.
— А что за мошенничества бывают на рулетке?
— О, самые разные. Дамы, например, делают ставки так, чтобы деньги занимали несколько чисел. Крупье, конечно, требуют поправить и положить монеты точнее, но дамы все равно ухитряются их морочить. Еще бывают мошенницы, которые присваивают себе чужие выигрыши. С известными игроками они боятся связываться, но новички-иностранцы иногда попадаются.
— Как же можно присвоить себе чужой выигрыш?
— О, милостивый государь, наглость и самоуверенность творят чудеса! Допустим, вы не очень хорошо говорите по-немецки, и по-французски тоже. Она говорит крупье: «Я с этим господином», и не успели вы опомниться, как она захватила ваш выигрыш. Пока вы объясняетесь, она уже скрылась. А некоторые даже и не скрываются, потому что знают, что новички боятся стать причиной скандала. Вдруг его выставят из казино или вообще вышлют из Бадена…
— Faites le jeu, messieurs! Faites le jeu! Rien ne va plus![37]
…Шесть крупье вокруг зеленого стола, четверо распределяют выигрыши. Красное? Черное? Passe? Manque? Или уж сразу, одним махом — на зеро?
«Я не буду об этом думать. Не буду… Черт возьми! И ведь сейчас выпадет какая-нибудь цифра, и какой-нибудь олух разбогатеет, не приложив ровным счетом никаких усилий…»
Шарик завертелся на рулетке, приковывая все взоры. Суеверные игроки стискивали в потных ладонях свои талисманы, некоторые молились — Михаил со своего места видел, как шевелились их губы.
— Dix-neuf, rouge, impaire et passe![38] — провозгласил осанистый жрец рулетки, которого по манерам и одежде можно было запросто принять за какого-нибудь важного сановника.
Выиграла тучная старуха в бриллиантах, сидевшая возле стола в особом кресле. За его спинкой теснились ее клевреты — господин в черном, судя по всему, доктор, какая-то бледная некрасивая девушка и несколько приживалов. Довольная старуха зааплодировала самой себе.
— Я знала, что мне сегодня повезет! — сказала она девушке на дурном французском.
Михаил нахохлился. «И зачем этому живому трупу деньги?» — подумал он и окончательно сделался противен сам себе. Петр Николаевич убрал книжечку и карандаш, достал деньги и, облизывая губы, стал, очевидно, примериваться — на что ставить. Приняв, судя по всему, решение, он стал проталкиваться к игорному столу, бормоча:
