ГЛАВА ПЯТАЯ: МАЛЫШ ИЗ ЛОХ-НЕССКОГО ОЗЕРА
— Хочешь увидеть Несси? Кажется, так вы его называете? — спросила Халимар. — Садись в лодку, поплаваем по озеру.
Золотая туфля снова увеличилась до размеров лодки.
— Нет, я, пожалуй, подожду тебя на берегу.
— Не бойся! Я этого зверька помню вот таким крохой! Он не сделает нам ничего плохого, — уверяла Халимар. — Он совсем безобидный.
— Если он такой безобидный, почему его называют чудовищем? — спросил Хома.
— Ты же знаешь, людям свойственно все преувеличивать. Все называют его чудовищем? Я — нет. И ты, когда познакомишься с ним поближе, не будешь так считать. Разве чудовище может есть только траву?
— А ты уверена, что ему не захочется съесть хорошо откормленного человечка?
— Это ты о себе? Ты льстишь себе, Хома! Никакой людоед не позарится на твои кости. А тем более, добрый растительноядный бронтозавр.
— А ты уверена, что он растительноядный? — все еще не верил Халимар Хома.
— Я же сказала тебе: я помню его еще малышом. Он тогда здесь жил с мамой. Правда, выглядит он сейчас немного иначе, чем тогда. Но нрав его с тех пор мало изменился. Бояться его нечего, он — сама доброта!
— Ладно! Поверю тебе еще раз, — согласился Хома.
Они сели вдвоем в золотую лодку и поплыли по озеру.
— А здесь глубоко? — спросил Хома, вглядываясь в толщу воды.
— О, да! Это озеро невероятно глубокое! У него просто фантастическая глубина — семьсот футов. Длина его двадцать четыре мили, а ширина лишь в некоторых местах превышает милю. По объему пресной воды это озеро третье в Европе, а по загадочности — первое!
— А почему в озере такая темная вода? — спросил Хома.
— Да, ты правильно заметил. Вода здесь действительно темная и непрозрачная. Это из-за торфа, которого в изобилии по берегам. К тому же, вода здесь еще и очень холодная.
Где-то на середине озера лодка вдруг стала раскачиваться. Хома ухватился в края туфли.
— Не бойся! Я же с тобой, — успокоила его Халимар. — В конце концов, мы всегда можем использовать твое желание. Скажешь: «Отправь меня домой!» И в ту же секунду окажешься в своей постели с натянутым к глазам одеялом.
— А почему к глазам? — спросил Хома.
— Ну, можешь и на глаза одеялко натянуть, чтобы не так страшно было.
— По-твоему, я трус? — недовольно спросил Хома.
— Я не говорила этого, мой повелитель! Ты сам это только что сказал.
