– Зачем?
– Потому что я без нее не мог, – мужчина закинул ногу на ногу и откинулся на спинку стула. Весь его вид излучал уверенность и спокойствие, а взгляд голодных глаз, так и блуждал по моей фигуре. Опасный, хищный взгляд зверя, который почуял жертву. – Ванессу мучал Голод, нестерпимая желание испить чужих грехов. Меня же съедала Жажда. Жажда Ванессы. Это никогда не было любовью, болезненное существование без возможности жить иначе. Проходили века, годы. Мы меняли имена, статусы, документы. В разные годы она была моей сестрой, женой, иногда любила играть в старость и становилась моей матерью. Это никогда не было весело, а потом и вовсе приелось. Долгая жизнь никому не идет на пользу. А в последний век мы стали ненавидеть друг друга, но, даже несмотря на это, были вынуждены продолжать жить бок о бок. На фотографии наша последняя свадьба.
Я слушала и старалась не перебивать графа, но сейчас все же не выдержала:
– Что значит проходили века? Сколько вам лет, Эдриан?
– Я сбился на третьей тысяче, кажется, это было вечность назад.
Мои глаза расширились. Невозможно. Они же не бессмертные, в самом деле? Бред!
Он же сам сказал, что Ванесса умерла!
– Как погибла ваша жена?
– Уже неважно. Это свершившийся факт. Просто в один миг порочный круг нашей жизни разомкнулся. Женщина, которую я ненавидел, исчезла из моей жизни, но радости это не принесло.
– Почему? – задала я глупый вопрос, за что получила взгляд, достойный дурочки.
– Что тебе непонятно в слове “жажда”? – в голосе визави проскользнула злость. – Первый месяц после ее смерти я лез на стены от боли, второй пытался убить себя. На третий смирился, что буду жить вечность в муках. А после меня поразила догадка: ее дар не мог пропасть бесследно. Слишком велика сила. И я стал искать. Семь долгих лет.
Я нервно сглотнула. Граф не выглядел маньяком с болезненной зависимостью, вот только его слова говорили об обратном.
– Поздравляю, нашли, все знаете о даре, о Голоде, о грехах, но что дальше?
– Я бы мог соврать тебе, рассказать сказку о Великой любви, которая воспылала во мне, едва тебя увидел. Но это будет наглой ложью. Предпочту быть откровенным: лицо Ванессы, по-которому я искал тебя, мне глубоко осточертело за тысячи лет. Я даже не знаю, как твое имя. Но твое присутствие рядом и близость мне жизненно необходимы…
– Какая именно близость? – опасливо уточнила я, при этом в глубине души оскорбившись одна слова пусть и не о моей внешности.
