– Раньше задавалась, сейчас нет.
– А зря, – граф внимательно посмотрел на мое измененное лицо и продолжил: – Я не знаю твоего настоящего имени, но знаю о твоем даре немного больше, чем ты сама.
– Например?
– Например то, что появился он семь лет назад, я могу даже сказать точную дату. В ту ночь с тобой наверняка произошло нечто трагическое.
В горле пересохло от чужой осведомленности. Так и было, семь лет назад я вышла замуж, сложно спорить с тем, что это действительно самое трагичное событие в моей жизни.
– В ту же ночь умерла Ванесса. Меня не было с ней рядом, но если бы я знал заранее, никогда бы не допустил этого, – в голосе Малькольма послышалось сожаление. – Твой дар не является твоим. Это ее силы. Древние, неподвластные, непостижимые для обычных смертных.
Тут я все же не удержалась и хмыкнула. А я, по мнению этого странного графа, разве не смертная? С утра вроде как была.
Вот только моя глупая улыбка с каждым мгновением мрачнела все больше под многозначительно взглядом визави.
В этот момент колесница остановилась возле гостиницы, но я не торопилась из нее выходить.
– Что вы имели ввиду, говоря о простых смертных? – потребовала ответа.
– Не здесь, – отсек граф.
Он расплатился с возничим и мне пришлось выбраться из колесницы и пойти к входу в здание. Малкольм шел позади, я спиной ощущала вибрации его тихих шагов.
На этот раз консьерж не спал и, вопреки моим надеждам, проводил нас весьма любопытным взглядом. Сейчас это было лишним. Пришлось посетовать на судьбу за ее очередной поворот ко мне филейной частью.
Поднявшись по лестнице, я уже не была столь спокойна, как пыталась казаться.
– Итак, мы остановились на “простых смертных”, – напомнила я, усаживаясь на край кровати, где лежало платье, в которое собиралась переодеться утром.
– Все верно, – подтвердил Эдриан. – Вот только ни я, ни ты таковыми не являемся. Точнее, ты ею была, пока не приняла дар Ванессы.
– А можно не ходить вокруг да около? – я начинала злиться от того, что ответы приходилось буквально вытягивать. – Выкладывайте начистоту, граф!
– Желание дамы – закон, – он придвинул к себе единственный стул в комнате и, усевшись напротив, начал рассказ: – Нас всегда было двое. Я и она. Каждый со своей силой и слабостью, словно созданные друг для друга и не могущие существовать друг без друга. Ванесса называла себя Возмездием, выбрала себе роль судьи и питалась человеческими грехами. На деле же я знал, что ей просто нравится убивать, и смотрел на это сквозь пальцы. Мне было в сущности все равно, как она развлекается. Главное, чтобы утром возвращалась домой.
