– Оригинально, – одобрил Малкольм. – А теперь пошли.
Бег по коридору продолжился. Оказавшись в танцевальном зале, мы замедлились. Здесь праздник продолжался. Вновь кружились парочки, звучала музыка, девушки ловили потенциальных женихов. Граф поднял воротник фрака и, пряча в нем лицо от окружающих, двинулся к центральному выходу.
Я наблюдала за ним и ломала голову, кто же он такой. Малкольм так много знал обо мне, был таким же сильным, как и я, но, судя по всему, внешность менять не мог.
Миновав вход с двумя превратниками-Церберами, мы сбежали по лестнице и сели в первый же попавшийся экипаж, которых тут наблюдалось превеликое множество.
– Где ты живешь? – спросил в лоб Малкольм, но черта с два я назвала бы настоящий адрес, вот так сразу. Зато произнесла название гостиницы, где оставались мои вещи. Нейтральная территория казалась мне более безопасной.
– Что за фотографию вы показали констеблю? – решила, что настало мое время задавать вопросы.
В ответ мне протянули ту самую карточку.
Взяв сложенный вдвое листок, я аккуратно раскрыла его и обомлела.
На черно-белом изображении была я. Точнее мое любимое амплуа восточной красотки в роскошном свадебном платье. Таком, о котором можно только мечтать: нарядном, расшитом драгоценным жемчугом. Мое лицо не скрывала вуаль, и я выглядела счастливой, такой же счастливой, как и жених рядом. Граф Малкольм.
– Но… – у меня не находилось слов. – Это невозможно! Это не я.
– Фотография сделана десять лет назад. И да, это не ты. На фотографии моя покойная супруга – Ванесса. Но начинать наш разговор нужно не с этого, – красавчик сделал паузу. – Меня зовут Эдриан. Граф Эдриан Малкольм, и это я заказал ваш портрет у художника, а после прислал платье.
– Но зачем?
– Потому что искал тебя.
Весьма забавно, я едва удержалась от скептического фырка. В сложившейся ситуации меня пугало и смущало до чертиков практически все. Начиная от того, что нынешний облик не был настоящим, а значит и искал граф не совсем меня. И в то же время он поразительно много знал о моей природе.
– “Потому что искал” – это не ответ, – процитировала я. – С какой стати вы это делали?
– Мои мотивы не имеют значения, – перевел разговор Эдриан. – Я думаю, тебя гораздо больше заинтересует собственная природа. Неужели ни разу не задавалась этим вопросом?
Пришлось пожать плечами. Себя я гордо величала фурией, а с внутренним чудовищем смирилась и научилась жить. Даже Голод тяготил с каждым годом все меньше. В конце концов, я делала этот мир чище от всяких мразей и подонков.
