Старуха заносчиво посмотрела на Ларина.
— Мелко распылённый фосфор на воздухе энергично окисляется, а выделяющееся тепло тут же воспламеняет его. Можете представить, что было бы с собакой, у которой бы вспыхнула шерсть. Да она тут же сдохла бы от страха!
— Мне трудно с вами спорить, — согласился Павел Николаевич.
— Так и не спорьте! — победоносно прошамкала Ирина Александровна.
— Я насчёт вашего соседа… — осторожно напомнил Ларин.
— Ах, какой вы нетерпеливый! — обиделась собеседница. — Вон, возле моей подушки, над койкой… Видите, картина с зимним пейзажем.
— Вижу.
— За этим шедевром вы найдёте то, что вас непременно заинтересует. Только, для начала, отодвиньте меня в сторонку вместе с моим креслом. Да поаккуратней, пожалуйста…
Павел Николаевич недоверчиво посмотрел на старуху.
— Снимите её, я разрешаю.
— Но здесь ничего нет, — разочарованно произнёс Ларин, разглядывая с тыльной стороны жёсткий журнальный вариант.
— Вы не там ищете! — проворчала старуха. — Посмотрите на стену. Её когда-то временно установили. Но, ведь сами знаете, что нет ничего более постоянного, чем временное. Так что вы там видите?
— Гвоздь… — растерянно ответил Павел Николаевич.
— А ещё что?
— Дырочку в стене. Больше ничего нет!
— Ну, так посмотрите в дырочку-то.
Ларин послушно заглянул в отверстие. И… увидел участкового и работников следственной группы. При желании Павел Николаевич мог даже услышать их разговор.
— Конечно, подглядывать неприлично, но, я надеюсь, вы простите мне такую слабость? — скрипучим голосом произнесла Ирина Александровна. — Я не выхожу даже на кухню, а мне интересно знать, как живут люди.
— В принципе, ничего страшного, — ответил Ларин, прилаживая на место картину и думая о том, что сам он не хотел бы иметь такую соседку.
— Сначала я вставляла сучок, но он куда-то подевался.
Выпрямившись во весь рост, Ларин по-новому посмотрел на эту женщину.
— Вы что-нибудь видели? — напрямую спросил он.
— Что-нибудь?! Да я всё видела!
Инна Алексеевна только что созналась мне в совершённом ею преступлении, — сказал Павел Николаевич. — А перед этим Татьяна Зиновьевна сделала то же самое.
— Не слушайте их. Болтают невесть что! — отмахнулась Ирина Александровна. — Танечка будет защищать свою Лену. Она — мать! Иннушка — святая женщина. И вообще, вы что-нибудь знаете о женщинах?
Я много лет женат, — ответил Ларин. — У меня есть взрослая дочь и маленькая внучка.
Самое таинственное, неопознанное и прекрасное — вот что такое женщина! — торжественно произнесла старуха. — Её мысли и поступки никогда нельзя предугадать. Женщина и в моём возрасте остаётся загадкой!
