— Проблемы были? — спросил я Бобби.
Он покачал головой.
— Вышел к нам с открытым забралом. Даже рта не раскрыл насчет того, что мы с ним делаем.
На глазах у всех Меррика взнуздали на ноги и умяли на заднее сиденье одной из машин без опознавательных знаков. Когда она отъезжала, он смотрел прямо перед собой.
— Да, уже не молод, — отметил О’Рурк. — Знаешь, что-то в нем такое есть. Мне б не хотелось, чтобы наши с ним пути пересекались. Ужас как не хочу говорить, но сдается мне, у вас они как раз сейчас сошлись.
— Не думаю, что у меня был бог весть какой выбор.
— Что ж, по крайней мере мы сможем его какое-то время подержать, посмотреть, что из него можно выудить.
Отрезок времени, на который Меррика можно было задержать, зависел от выдвигаемых против него обвинений, если таковые вообще имеются. Преследование — то есть деяние, в результате которого человек подвергается устрашению, раздражению, тревоге или же угрозе нанесения телесных повреждений, будь то он сам или члены его нынешней семьи, — квалифицировалось в уголовном кодексе как преступление класса «Д». Наравне с ним котировалось запугивание (тоже класс «Д»), а дальше шли притеснение и домогательство (класс «Е»), Приплюсовать сюда можно было еще попытку незаконного проникновения в жилище и нанесение умышленного ущерба, но даже в совокупности все это означало, что Меррика можно удерживать лишь до следующего четверга, и то если он не прибегнет к помощи адвокатов, так как правонарушения уровня «Д» и «Е» позволяли держать человека под стражей без предъявления обвинений лишь в течение сорока восьми часов, не считая выходных и праздников.
— Ты как думаешь, — спросил О’Рурк, — твоя клиентка пожелает угостить его по максимуму?
— А ты хочешь, чтобы она это сделала?
— Он опасный человек. Кажется несколько грубоватым запирать его всего на шестьдесят дней, а это максимум, что может припаять судья с учетом всех против него аргументов. Может быть, даже контрпродуктивно, хотя, если кто спросит, я тебе этого не говорил.
— Знаешь, ты никогда не казался мне человеком авантюрного склада.
— А это не авантюра. Это преднамеренный риск.
— Основанный на чем?
— На нежелании Фрэнки увязнуть за решеткой и на твоей способности защитить клиентку.
— Тогда в чем компромисс?
— Мы выносим ему предупреждение, говорим, что ордер фактически готов к применению, и отпускаем. Город у нас небольшой, человек этот никуда не денется. Надо будет, приставим к нему кого-нибудь и посмотрим, как все будет складываться.
