Крепкий простодушный мужичок сказал лорду Арону, что произвел некие подсчеты. Да и служака при доме, часто приходившая в деревню на рынок, говорила о неких странностях. Вот и пришел кузнец избавить «девчужку» от горя. В тот вечер он просил не о льготах в графских сборах, и не о построении школы для детишек. Кузнец просил отдать ему его новорожденного ребенка.
— Я выращу его отлично, — с улыбкой сказал он, — А в деревне всем скажу, что он от заезжей циркачки какой…
Лорд Арон сидел, не проронив ни слова. Все то, что казалось чудачествами дочери, сложилось перед его глазами в единую картину.
Когда кузнец договорил, Кендр Арон велел вызвать дочь.
Грэйс шипела как кошка, извивалась как змея, проклинала кузнеца и клялась сбросить в колодец и его. И все же она призналась. Во всем.
Лорд Арон слег. По его приказу жениху было отказано в самый последний день. Свадьба не состоялась. Кендр Арон не мог позволить свершиться такому позору. Вскоре имущество Аронов должны были продать за долги. А через неделю после всех злосчастных событий, в ом Аронов пришел королевских поверенный. Кендр и Грэйс вызывались на Тайный Королевский Суд. Истцом — был кузнец — отец младенца. Грэйс, с учетом всех ее титулов, должны были приговорить к аукциону. И тогда Кендр свершил то, что может свершить лишь отец. Он принял всю вину на себя. Сказал на суде, что это он утопил младенца, и что Грэйс боролась за сына как могла. Против обвинений кузнеца в том, что Лэди Арон признавала вину за собой, была поставлена дворянская честь Кендра Арона.
— Моя дочь лишь спасала меня, — сказал он в ответ, — Но внука утопил именно я.
И Кендр Арон получил свое наказание от королевского суда. Его послали на аукцион, приговорив к самому страшному его наказанию. Лишению магической силы. Наказанию унизительному, тяжелому и смертельному для двоих предшественников Лорда Арона. Проще говоря, лорда Арона приговорили к смертной казни.
Но сейчас все изменилось. Фредерик — королевский следователь — раскрыл дело. И когда он все рассказал, уже ничто не могло спасти прекрасную Грэйс.
Цена Грэйс была столь же ничтожна, как и она сама. Но как только рука Кендра Арона взметнулась вверх, как лициатор не принял его ставку.
— Прошу прощения, господин Арон. Вы пытались осуществить подмену лота, и потому вы выбываете из торгов.
Кендр осел на скамью. Его лицо было белее белого. Грудь тяжело вздымалась. Его сердце билось так, что стук его заглушал бой часов в комнате.
