Платье с широким, но высоким декольте, чуть приоткрытые плечи, пояс в ладонь шириной, повязанный прямо под грудью. Волосы, убраны под платок, маска на пол-лица, бледные подрагивающие в истеричной усмешке губы, янтарные лихорадочно блестящие глаза с нарисованными в разлет черными стрелками. На секунду мне померещилось, что из зеркала на меня смотрит неземное существо, холодное и бездушное, совсем как…да нет же! Моргнула, улыбнулась самой себе, и удивилась игре воображения.
В лавке работницы Торы смотрели на меня не слишком ласково, но когда подруга напомнила, кем она здесь является, девушки стушевались. Меня Тора представила как свою дальнюю родственницу по имени Рия. К счастью, у девушек было не так много времени, на пустую болтовню, а у меня, чтобы возмущаться за неласковый прием. Тора сразу после представления увела меня в мастерскую.
— Вчера ко мне приходила постоянная покупательница, и заказала верхнее платье.
— Что же в заказе необычного? — спросила я, повязывая поверх платья фартук.
— Она хочет что-нибудь особенное.
— Очень информативно, — фыркнула я и задумалась, — что ж мне нужна бумага и карандаш, ну или чем у вас рисуют?
Тора кивнула и принесла стопку серых листов, а вместо карандашей тонкие палочки угольков. Неплохо, могло быть еще хуже. И сделав еще пару уточняющих вопросов, принялась за работу. Рисунок должен был располагаться на спине, поэтому я решила, что розовый куст подойдет как нельзя лучше.
Пока я рисовала, Тора не теряла времени, взявшись за изготовление очередного шедевра дерийской школы живописи. Иногда я чувствовала ее заинтересованный взгляд, но отрываться не хотела. Подруга не выдержала первой.
— Ну, хватит уже, показывай!
С этого момента жизнь закрутилась вокруг новой работы. Я рисовала эскизы, показывала клиенткам, потом работа шла непосредственно с материалом. Мои первые пробы, те несчастные лоскутки, Тора отдала в мастерскую, где из них сделали изящные носовые платочки, которые разлетелись за один день, будто и не стоили кучу денег, а мне добавилась новая головная боль. Но такую мелочь я оставляла на нерабочие вечера.
Теперь я понимаю, что слишком быстро, слишком сильно погрузилась в работу, старалась занять каждую свободную минутку. Я почти перестала бывать на свежем воздухе, потеряла счет дням. Мне стало трудно вставать рано утром, слабость сопровождала тело независимо от проведенных часов отдыха и хорошего питания. Вслед за слабостью пришло головокружение и сбивчивое дыхание. Я скрывала от подруги свое состояние. Мне было стыдно за свою слабость, ведь она работала не меньше меня, также уставала, но сон и еда позволяли ей выглядеть и чувствовать себя здоровой.
