На берегу, перепуганные родители с трудом отодрали его от Василия. Передав мелкого утопленника и отмахнувшись от глубочайших благодарностей, он подошел к жене, которая, ожидала его у берега.
При его приближении она отвернулась.
– Ну, ты у меня…насквозь положительный, – пробормотала она, то ли одобрительно, то ли как-то иначе.
– Просто я оказался рядом, – оправдался он.
Женя встряхнула мокрыми волосами и высоким незнакомым голосом заявила:
– Надо было взять с них деньги.
Василий открыл рот, потом, справившись с удивлением, посмотрел куда-то себе под ноги.
– У нас что с ними проблемы?!.
В ответ Женя лишь неопределенно фыркнула и ответила, что идет к машине и что Василию следует забрать брошенное у кустика покрывало. Хотя бы.
Когда Василий пришел, она уже сидела на месте для водителя, и рассматривала карту, развернутую на руле.
– Ты что, любишь детей? – максимально равнодушным
тоном спросила она сворачивая бумагу.
– Одичала ты у меня! – улыбнулся Василий, усаживаясь на свое место в автомобиле.
– Наверное, – согласилась Женя.
Василий обнял ее одной рукой, притянул к себе и, зарывшись лицом в ее волосы, тихо проговорил:
– Не переживай. Все у нас будет хорошо.
Как в подтверждение его слов на своем сидении тихонько тявкнул Жучок.
– Еще лучше?! – язвительно хмыкнула Женя. -Вроде бы уже некуда.
Голос прозвучал фальшиво. Не дожидаясь его реакции, она запустила двигатель.
У знакомого уже пешеходного перехода Женя снова притормозила, присмотрелась к своре непослушников за решетчатым забором, рассыпавшихся по лужайке но, заметила, что Василий, только что дремавший, открыл глаза, поспешно задрала голову вверх и хотя в небе ничто не просматривалось, сказала, что полететь на дельтаплане, как тот пилот, она бы не отказалась.
На другой день, с утра, Василий, сославшись на дела, отправился в город. Женя не стала расспрашивать куда он и зачем. У нее свои проблемы – освоить моющий пылесос. Домик не так мал, чтобы можно было обойтись шваброй с тряпкой. Даже просто прогуляться по нему пылесосом, нужно затратить полдня. Василий уже намекал ей, чтобы она присмотрела себе какую-нибудь помощницу. Но что тогда останется ей? От безделья влезть в свои проблемы еще глубже? Нет, пока она не определилась в этой новой жизни, все будет делать сама.… Да и чем, собственно, домоводство хуже иного занятия? Разве оно не может стать тем самым «хобби»? Испытывает же она удовольствие оттого, что когда гора немытой посуды превращается в сияющие сервизы.. Если поразмыслить, то и времени на хандру не должно оставаться.
