– Я помню только, как развлекался там с подружками. А сегодня получилось совсем не так, как я планировал.
Как раз то, что нужно Эйвери. Лишнее напоминание о былых временах и женщинах, с которыми у Люка сложился куда более приятный и плодотворный опыт общения, чем с ней.
– Это не моя вина, так получилось. В конце концов, ты мог бы остаться в машине.
– Можно подумать, ты выбилась из сил, стараясь мне помочь.
– Я не знала, что тебе нужна помощь.
Между прочим, это он здесь звезда. Хотя, честно признаться, она вела себя как последняя трусиха.
– Могла бы присоединиться ко мне. Или тебе было стыдно появиться со старой покалеченной знаменитостью?
О нет!
– Все совсем не так. Я просто…
– Не хотела, чтобы тебя видели со мной?
Становилось все хуже и хуже. Этот вечер с самого начала не был похож на свидание мечты, а теперь превращался в настоящий кошмар. Ну почему у нее всегда что-нибудь шло не так?
– Да, я не присоединилась к тебе, но это не значит, что не хочу, чтобы нас видели вместе, и никак не связано с твоими травмами. Я каждый день работаю с людьми, имеющими проблемы с двигательным аппаратом. Что я сделала, что заставило думать, будто я стыжусь тебя?
Тишина в машине казалась тяжелой и гнетущей от невысказанных обвинений. Эйвери была беспомощна перед ними. Однако ни в коем случае нельзя позволить, чтобы он продолжал думать, будто она его стесняется.
– Да, я предпочла остаться в стороне. Но, Люк, ты должен помнить о том, что однажды уедешь отсюда. А я останусь. И мне придется одной, лицом к лицу, столкнуться с их унизительной жалостью. Неважно, сложится что-то между нами или нет, они будут думать, что было все.
«А я недостаточно хороша, чтобы ты мог остаться ради меня».
Снова воцарилось невыносимое молчание. Слова рвались нарушить его.
– Прости. Возможно, эгоистично, но я не уверена, что смогла бы с этим справиться.
Он опять ничего не ответил, и ее словно больно обожгло чем-то. Ощущение росло с каждой секундой молчания, пока, наконец, она не узнала в этом чувстве возмущение и гнев. Вот он, во всей своей красе, надулся, как избалованный мальчик, когда она всего лишь попыталась защититься, спасти себя и свою репутацию. Да как он посмел?
Наконец, дойдя до предела, Эйвери свернула на стоянку возле церкви, издала едва слышный звук, похожий на рычание.
– Я не могу говорить об этом и вести машину.
– Я могу.
Прошла секунда, другая, и вдруг точно яркий свет пролился на происходящее, и она все поняла. Так вот в чем проблема.
