Глава седьмая
И ОТ БАБУШКИ УШЕЛ…
Футбол — самая существенная из несущественных вещей.
Франц Беккенбауэр
— Тебе вправду было хорошо со мной?
— Очень.
— В точности так же, как тридцать лет назад?
— Даже лучше.
— Верю. Конечно, я тогда дышала свежестью, а теперь нет, но зато с тех пор я очень многому научилась по этой части.
Свежестью Тамара Сергеевна и впрямь не дышала. Запахи из ее рта очень не вязались с роскошью квартиры. «У нее, должно быть, проблемы с желудком, — неприязненно думал Дмитрий Емельянович. — Странно, вроде бы хорошо питается…»
Он мучительно сознавал, что придется все-таки бежать из всей этой роскоши. Его настораживали перепады в настроении Тамары, пугали ее призывы расправиться с негодяем Василием. И очень не хотелось забивать вымученные голы, а потом врать, как ему было хорошо. Кроме того, он заметил лежащие на столике возле кровати очки. Должно быть, она близорука. Что, если, разглядев его как следует сквозь очки, она не увидит сходства с пионервожатым Минькой? Да и можно ли долго ломать комедию, будучи обладателем паспорта? Рано или поздно…
— Сколько времени, вожатушка? У тебя зрение хорошее? Циферблат различаешь?
Он посмотрел на настенные часы. Она и впрямь близорука.
— Десять.
— Где же эти козлы? — возмущенно фыркнула она.
— Какие козлы? — спросил Дмитрий Емельянович и тут только вспомнил про вчерашнюю авантюру.
— Вчера мне холодильник по ошибке привезли. Обещали все выяснить и сегодня в половине десятого за ним приехать.
— Холодильник? — изобразил Выкрутасов удивление.
— В прихожей видел огромную коробку?
— Видел. Но… Она ведь пустая.
— Как пустая?
— Я сам удивился — валяется на полу пустая коробка из-под импортного холодильника.
— То есть!.. — Тамара Сергеевна вскочила и, забыв даже накинуть халат, устремилась в прихожую. Дмитрий Емельянович успел лишний раз отметить несоответствие ее тела его идеалу женской красоты — слишком тощая, увядшая, на ногах синие прожилки, груди мятые. Излишне худых он столь же не любил, сколь и непомерно толстых.
В спальню она вернулась через некоторое время уже одетая в длинный шелковый халат синего цвета, расшитый белоснежными лилиями, будто стяг донаполеоновской Франции.
— Это мистика какая-то! — промолвила Тамара в ужасе. — И впрямь коробка пуста. Но главное — я мельком сунулась туда-сюда по квартире и все обнаружилось на своих местах. Ни деньги, ни драгоценности не исчезли. Картины тоже все на месте. Кроме одной. Представляешь, почему-то украли самую дешевую. Поддельного Рылова. Напротив него висело «Иззебренное кругово» Малевича, они его не тронули. Шизы какие-то!
